Читать «Assassin"s Creed. Откровения» онлайн - страница 8

На этом старая рукопись обрывалась. Остальная ее часть была утрачена. Неудивительно: пергамент был настолько хрупким, что от малейшего прикосновения рассыпался под пальцами.

Читая отцовский перевод, Эцио почти ничего не понял, однако что-то в тех словах было странным образом ему знакомо – он ощутил странное покалывание в кончиках пальцев и даже на коже головы.

Покалывание повторилось и сейчас, стоило ему вспомнить про тот отрывок. Место для воспоминаний было весьма подходящим: Масиаф, тюремная камера в башне. В узкое окно светило заходящее солнце. Кончался день, который вполне мог стать его последним днем на земле.

Эцио мысленно представил себе лист старого пергамента. Вспомнил, как читал и перечитывал отцовские строчки. Решение отправиться в Масиаф возникло само собой.

Быстро темнело. Небо стало кобальтово-синим. По нему рассыпались точки звезд.

Без всякой причины Эцио вдруг вспомнил молодого человека в белом плаще. Можно было посчитать его призраком, игрой усталого воображения. Но интуиция подсказывала: молодой человек – не призрак. Он действительно ходил между тамплиерами и, что еще более странно, общался с Эцио.

3

На подготовку к путешествию Эцио потратил весь остаток года, прихватив и начало следующего. Он съездил во Флоренцию, посовещаться с Макиавелли, хотя и не стал рассказывать другу обо всем, что узнал. В Остии Эцио навестил Бартоломео д’Альвиано, который заметно растолстел от избытка добротной пищи и вина, но сохранил пылкость и неистовость характера. Правда, теперь Барто был уже не лихим командиром, а отцом семейства. За эти годы у них с Пантасилеей родилось трое сыновей, а месяц назад появилась дочка. Что он тогда сказал Эцио?

– Эцио, пора и тебе подумать о будущем! Никто из нас моложе не становится.

Эцио улыбнулся. Барто не сознавал собственного счастья.

К сожалению, ему не удалось съездить в Милан, но весь его арсенал находился в прекрасном состоянии: скрытые клинки, пистолет и металлический наруч. Не было времени уговорить Леонардо поработать над дальнейшим улучшением этого оружия. Впрочем, еще год назад сам художник, тщательно осмотрев арсенал Эцио, заявил, что дальше улучшать здесь нечего.

Оставалось убедиться в этом на практике.

Каждый приезд Эцио в родную Флоренцию пробуждал грустные воспоминания. Здесь погибли его отец и братья. Палаццо Аудиторе – их семейное гнездо – давно было разграблено и неумолимо разрушалось. Во Флоренции жила его первая и единственная настоящая любовь – Кристина Кальфуччи. Неужели прошло уже двенадцать лет с тех пор, как она и ее муж погибли от рук фанатичных приверженцев Савонаролы? А теперь – еще одна смерть, о которой Макиавелли рассказал ему с явной неохотой. Вероломная Катерина Сфорца. Если встреча с Кристиной была для Эцио благословением, встреча с Катериной оставила глубокий шрам в его душе. Никому не нужная старуха в сорок шесть лет, бедная и всеми забытая. По словам Макиавелли, в ней уже давно не осталось ни прежней жизненности, ни прежней уверенности.