Читать «Шиза» онлайн - страница 79

Отказываться от того, к чему привык и уже не мыслил без этого свою жизнь, было тяжело и болезненно. Костя нашел в себе силы отказаться. Когда отца посадили, мать прямо сказала сыну, чтобы он шел в армию. Если другие родители выискивали любые лазейки, чтобы «приклеить» к чаду мужского пола какой-нибудь убойный диагноз, оставшаяся в одиночестве родительница Бережкова мечтала совсем о противоположном. Ее нисколько не пугали такие слова, как «Чечня», «дедовщина». Ей главное было – пристроить чадо так, чтоб с плеч долой. Пусть и временно. Передышка нужна была, короче.

– За два года, пока ты служишь, я освоюсь, – говорила она, – папашку нашего как-то поддержу, ему там несладко, наверное, восстановлю кое-что, наращу мясцо. Тогда и в мединститут поступишь, и заживем, как прежде. Мне надо время, понимаешь?

Бережок все понимал, но под ружье становиться не хотел. К тому же подобные рассуждения близкого человека были унизительны и ставили под сомнение вообще все дальнейшее совместное существование под одной крышей.

От умных людей он узнал, что военные кафедры есть далеко не во всех вузах. Непробиваемый вариант – Медакадемия. Тем более что парням поступить в нее было легче, нежели девчонкам. Существовал негласный закон о пятидесяти процентах.

Требовалось всего ничего: деньги для начала и какой-никакой угол, чтобы подготовиться и поступить.

Как всегда в таких ситуациях, на помощь пришла тетка Тамара. И денег дала, и на жилплощади своей приютила.

– Совсем из ума выжила Галка, – ворчала она на свою старшую сестру, мать Бережка. – Где это видано, чтоб родное дитя в армию силком толкать? Никуда я тебя не отпущу, а попробует забрать, то мы еще посмотрим. Я ее так пристыжу, так пристыжу…

Узнав, что сын живет у сестры, мать, видимо, успокоилась и невозмутимо занялась делами. Сыном интересовалась редко: жив, здоров – и ладно. Учится на врача – совсем хорошо!

Бережок и раньше, когда ссорился с родителями, убегал к тетке. Отсиживался, бывало, неделями. Одинокая некрасивая женщина, которой не везло по жизни с мужиками, во всяком случае, так говорила мать Бережка, принимала племянника всегда с распростертыми объятиями.

Правда, он частенько замечал, что смотрит тетка на него совсем не как на племянника. Будучи старше его на двадцать лет, она любила подглядывать за ним, когда он моется в душе или одевается. Особенно все это стало заметно под конец школы, когда голос Бережка огрубел и появился волосяной покров там, где раньше не было.

Тетушкин взгляд так и приклеивался ко всем атрибутам его мужественности.

Как-то утром, когда было жарко и он уселся на кухне аппетитно жевать бутерброд напротив тетушки по пояс голым, родственница уставилась на его грудь так, словно там висел магнит, притягивающий взгляды.

– Теть Тамар, ты чего? – спросил он, перестав жевать.

– Как бы я хотела, – вздохнув, призналась тетушка, – побродить в этих твоих зарослях. Согласна в них даже заблудиться.