Читать «География гениальности: Где и почему рождаются великие идеи» онлайн - страница 83
Эрик Вейнер
Дин Симонтон, изучивший триста творческих гениев, обнаружил: большинство из них покинули современную им систему образования на полпути. Можно предположить, что случись это раньше или, наоборот, позже – и результат был бы хуже. Какое-то образование творческому гению необходимо, но его излишек не только не увеличивает шансы стать гением, но даже сокращает их. Причем негативный эффект формального образования проявляется на удивление рано. Психологи довольно точно определили время, когда творческие навыки перестают расти: четвертый класс.
Любопытное дело: за последние полвека количество присвоенных степеней и опубликованных научных докладов выросло в геометрической прогрессии, но «доля подлинно творческих работ почти не меняется», пишет социолог Джозеф Роджерс Холлингсуорт в журнале
Как я уже сказал, отчасти виной тому узкая специализация: мы дробим мир на все более и более мелкие части. Кроме того, каждая область перенасыщена информацией. Если гению требуется сначала освоить накопленные знания, прежде чем внести свой вклад, остается лишь пожелать ему удачи. Физик или биолог может потратить на изучение чужих работ всю жизнь, так и не внеся в науку ничего нового.
Леонардо да Винчи был неважным студентом. Лишь в среднем возрасте он более или менее освоил латынь – язык элиты и интеллектуалов. Однако он мыслил нешаблонно и наверняка согласился бы со словами психолога Эдвина Боринга, сказанными 500 лет спустя: «Плохими знаниями полезнее не владеть». В этом смысле отсутствие университета во Флоренции было плюсом. Оно спасло город от «пут схоластики», как выразился урбанист Питер Холл.
И это возвращает нас к Филиппо Брунеллески. Проиграв конкурс с дверями баптистерия, он всецело отдался своей тайной страсти – архитектуре. Вместе со своим другом Донателло он уехал в Рим, чтобы исследовать древние руины. Это не было легкой экскурсией, да и Рим тогдашний отличался от нынешнего: сильно уступая Флоренции в размерах, он был полон «лачуг, воров, хищников и волков, рыскавших в окрестностях старой базилики Святого Петра», пишет Пол Уокер.
Местные жители дивились этим молодым людям: «Что интересного можно найти в руинах? Клад, поди, ищут…» Это было не так уж далеко от истины – просто клад был не денежным: любознательных флорентийцев влекли древние знания. Брунеллески тщательно измерял колонны и арки. Особенно его заинтересовал Пантеон, отличавшийся самым большим в Античности куполом (свыше 43 м). Включалось воображение: а что, если покрыть собор Санта-Мария-дель-Фьоре аналогичным куполом? Не оставаться же ему открытым всем ветрам, как столетия прежде. Перед другими городами неудобно…
