Читать «Великое разделение. Неравенство в обществе, или Что делать оставшимся 99% населения?» онлайн - страница 269

Второе главное отличие правых и левых – взгляды на роль государства в стимулировании развития. Левые понимают, что роль государства в создании инфраструктуры, условий для получения образования, развитии технологий и даже выступлении в качестве предприятия, жизненно необходима. Государство закладывает фундамент в виде Интернета и современных биотехнологических революций. В XIX веке исследования в государственно финансируемых университетах создавали базу для революции в сельском хозяйстве. Правительство затем передало плоды этих успехов в руки миллионов американских фермеров. Займы на малый бизнес были поворотным моментом, создавшим не только новые компании, но и целые новые индустрии.

Последнее отличие может показаться странным: теперь левые понимают рынки и роль, которую они могут и должны играть в экономике. Правые, особенно в Америке, этого не понимают. Новые правые, которых воплощала администрация Буша – Чини, на самом деле – странная форма корпоратизма в новом обличье.

Они не либертарианцы. Они верят в сильное государство со здоровой исполнительной властью, но такое, которое бы стояло на защите признанных интересов, не обращая внимания на принципы работы рынка. Список примеров длинный, но он включает субсидии крупным сельскохозяйственным фермам, таможенные сборы для защиты стальной промышленности, и, самое недавнее, непомерные ссуды Bear Stearns, Fannie Mae и Freddie Mac. Но несоответствие между словами и реальностью долгосрочно: протекционизм развился в период правления Рейгана, в частности, из-за навязывания так называемых добровольных ограничений экспорта японских автомобилей.

Однако новые левые пытаются заставить рынки работать. Свободные рынки не могут продуктивно функционировать самостоятельно – это заключение подкрепляет нынешняя финансовая катастрофа. Защитники рынков иногда признают, что они не оправдывают ожиданий, иногда катастрофически, но они заявляют, что рынки «саморегулируются». В период Великой депрессии слышались подобные аргументы: государству ничего не нужно делать, потому что рынки восстановят экономику до полной трудовой занятости населения в долгосрочной перспективе. Но, как сказал хорошо известный Джон Мэйнард Кейнс, в долгосрочной перспективе мы все мертвы.

Рынки не саморегулируются в адекватном временном отрезке. Ни одно государство не может праздно сидеть, пока страна катится в рецессию или депрессию, даже когда она вызвана чрезмерной жадностью банкиров или неправильной оценкой рисков рынком ценных бумаг и рейтинговыми агентствами. Но если правительства собираются оплачивать больничные счета всей страны, они должны вести действия, направленные на снижение количества помещений в больницу. Повторяющаяся чушь правых об отмене контроля была просто ошибочна, и теперь мы все платим за нее цену. А цена – в плане упущенных результатов – будет высока, возможно, более $1,5 триллиона только в США.

Правые часто указывают на то, что они интеллектуальные последователи Адама Смита, но хотя Смит понимал силу рынков, он также понимал пределы их возможностей. Даже в его время компании обнаруживали, что они проще могут повышать выручку, просто вступая в сговор с целью повышения цен, чем производя инновационные продукты более эффективно. Мы нуждаемся в строгом антимонопольном законодательстве.