Читать «Во весь голос (сборник)» онлайн - страница 144

                                Увидишь собачонку —

тут у булочной одна —

                                           сплошная плешь, —

из себя

             и то готов достать печёнку.

Мне не жалко, дорогая,

                                             ешь!

Любовь

Может,

            может быть,

                                когда-нибудь

                                                   дорожкой зоологических аллей

и она —

               она зверей любила —

                                                       тоже ступит в сад,

улыбаясь,

                   вот такая,

                                     как на карточке в столе.

Она красивая —

                              её, наверно, воскресят.

Ваш

        тридцатый век

                                     обгонит стаи

сердце раздиравших мелочей.

Нынче недолюбленное

                                             наверстаем

звёздностью бесчисленных ночей.

Воскреси

                   хотя б за то,

                                          что я

                                                    поэтом

ждал тебя,

                    откинул будничную чушь!

Воскреси меня

                             хотя б за это!

Воскреси —

                       своё дожить хочу!

Чтоб не было любви – служанки

замужеств,

                    похоти,

                                   хлебов.

Постели прокляв,

                                   встав с лежанки,

чтоб всей вселенной шла любовь.

Чтоб день,

                    который горем старящ,

не христарадничать, моля.

Чтоб вся

                 на первый крик:

– Товарищ! —

оборачивалась земля.

Чтоб жить

                    не в жертву дома дырам.

Чтоб мог

                 в родне

                               отныне

                                             стать

отец,

         по крайней мере, миром,

землёй, по крайней мере, – мать.

[1923]

Во весь голос

Первое вступление в поэму

Уважаемые

                      товарищи потомки!

Роясь

           в сегодняшнем

                                        окаменевшем г….,

наших дней изучая потёмки,

вы,

      возможно,

                          спросите и обо мне.

И, возможно, скажет

                                         ваш учёный,

кроя эрудицией

                               вопросов рой,

что жил-де такой

                                 певец кипячёной

и ярый враг воды сырой.

Профессор,

                       снимите очки-велосипед!

Я сам расскажу

о времени

                    и о себе.

Я, ассенизатор

                            и водовоз,

революцией

                       мобилизованный и призванный,

ушёл на фронт

                            из барских садоводств

поэзии —

                   бабы капризной.

Засадила садик мило,

дочка,

            дачка,

                        водь

                                 и гладь —

сама садик я садила,

сама буду поливать.

Кто стихами льёт из лейки,

кто кропит,

                      набравши в рот —

кудреватые Митрейки,

                                            мудреватые Кудрейки —

кто их к чёрту разберёт!

Нет на прорву карантина —

мандолинят из-под стен:

«Тара-тина, тара-тина,