Читать «Вызовите акушерку» онлайн - страница 191

Грань между сознанием или беспамятством тоже весьма интересна. За годы работы медсестрой я просидела с множеством умирающих пациентов и вовсе не уверена, будто то, что мы называем «беспамятством», сродни состоянию незнания, как мы привыкли думать. Бессознательность может быть глубоко сознательной и интуитивной. Кончита, казалось, была совершенно без сознания, однако её рука сжималась над ребёнком всякий раз, когда педиатр пробовал забрать его. Она не видела, кто находился в комнате, потому что зрение её расфокусировалось, и не знала, о чём говорили, потому что не понимала язык. И тем не менее она как-то догадалась, что у неё собираются забрать ребёнка, и дала отпор, собрав последние остатки сил. Это её и излечило.

Дуглас Бадер, лётчик-ас, участник битвы за Британию, рассказывал о похожем случае. После крушения самолёта и ампутации обеих ног он услышал, как кто-то сказал: «Т-с-с, в этой комнате умирает молодой лётчик». Эти слова заставили его разум собраться, и он подумал: «Умираю? Я? Да я вам сейчас покажу…» Остальное – уже история.

Кончита дотянулась до стоявшего рядом с ней блюдца и, сжимая соски, выдавила в него несколько капель молозива. Затем взяла тонкую стеклянную палочку, которую одна из её дочерей использовала для глазирования тортов. Она держала малыша в левой руке и, подцепив каплю молозива палочкой, прикоснулась ею к губам ребёнка. Я смотрела, как завороженная. Его губы были не больше пары лепестков ромашки. Высунулся крошечный язычок и слизнул жидкость. Повторив это шесть или восемь раз, женщина снова засунула ребёнка себе между грудями.

Лен сказал:

– Она делает эт' каждые полчаса, начиная с шести утра. Потом они оба маленько спят, и она делает эт' снова. Она ж грила, что он не помрёт, вот он и не помирает. Она-то знает, как за ним приглядеть.

Проверив, что у неё нет чрезмерного кровотечения, я ушла. Мне нужно было вернуться в Ноннатус-Хаус, чтобы отчитаться и попросить участковую медсестру присутствовать при переливании крови. Смог начинал подниматься, и уже можно было разглядеть что-то через дорогу. Казалось, будто мир наполняется новой жизнью, по мере того как грязный туман рассеивается, и я ехала назад с лёгким сердцем.

Сестра Джулианна сама приготовила для меня плотный завтрак с двойной порцией бекона и яиц, чтобы, как она выразилась, «заморить червячка», и выслушала мой отчёт прямо в столовой, пока я ела. Она сказала:

– Я никогда не ухаживала за столь недоношенным ребёнком, но у сестры из другого нашего монастыря есть такой опыт. Мы посоветуемся с ней. А за Кончитой нужно наблюдать очень внимательно, во избежание дальнейшей потери крови.

Сестра нашла всю эту историю удивительной и тихо сказала:

– На всё воля Божия.

Потом она ушла – распорядиться насчет дежурства во время переливания.

Кончита больше не теряла крови. После переливания краска вернулась на её щеки, как и на щёки Лена. Она была слаба, но опасность полностью миновала. Ребёнок лежал на её груди днём и ночью, и она продолжала кормить его, как я описывала, примерно каждые полчаса. Весь персонал и сёстры из Ноннатус-Хауса приходили на них посмотреть, настолько прекрасное и необычное это было зрелище.