Читать «Удивительные приключения Яна Корнела» онлайн - страница 62
Милош Вацлав Кратохвил
Глава девятая,
Вы, наверное, сами знаете, как трудно скрыть что-нибудь от женских глаз. Они особенно внимательно наблюдают тогда, когда мужчина задумает сделать кое-что для себя втихомолку. Не долго продолжалась тайком и моя писанина, — жена незаметно для меня похаживала рядышком да поглядывала на мое перо. Наконец она не выдержала и однажды спросила меня, что это я, мол, все пишу да пишу. И чего заинтересовалась она этим? Ведь тут нет ничего любопытного. Отвечаю: «Пишу то-то и то-то».
— Гм, — сказала она, — а для чего?..
Но если уж ты начал говорить, то должен сказать все, и мне пришлось ответить на ее вопрос.
Я уже заранее подумал о том, как мне следует защищать свое сочинение, если она начнет подшучивать надо мной или — бабы уж больно охочи на всякие крайности — станет ругать меня.
Но вместо этого Аполена, как ни в чем не бывало, уселась рядом со мной и почти шепотом попросила: «Прочел бы мне небольшой кусочек. Я охотно послушаю тебя».
Я ожидал от нее всего, чего угодно, но только не этого, и потому сразу же страшно растерялся. В душе у меня поминутно чередовались то какая-то радость, то какой-то конфуз. Временами я даже, право, чуточку злился оттого, что моей писаниной интересуется другой человек — пусть это даже моя жена, — который словно тайком заглядывает в щелку моей кухни. Я не знаю ни одного человека, который бы действительно писал серьезные сочинения, но полагаю, что безусловно у каждого есть в этом потребность.
Человеческое тщеславие быстро всплывает наружу, но, прежде чем оно появится, человек как следует побарахтается в холодной воде и поплавает в ней, то есть научится читать.
Начал читать и я — сначала, разумеется, с трудом. Я еле-еле шевелил губами, — вернее, только бормотал что-то про себя, а через минуту уже забыл обо всем, что меня окружало, и моими устами свободно заговорили те, о ком я писал — бержковицкий приказчик, Тайфл, Матоуш Пятиокий, Криштуфек и другие. Я одним духом прочел две главы. Только теперь я опомнился и стал поглядывать на Аполену, ожидая, что скажет она. А она — ни слова, только показывает — читай, мол, дальше.
Я читал и читал, пока не дошел до последней написанной мною строчки.
Потом наступила тишина. Долгая тишина.
Вдруг я замечаю, что Аполена смотрит на меня. Я стараюсь немного прихрабриться и сам гляжу на нее. И что бы вы думали? Она, женщина, приняла все это всерьез! Жена поглядывает на меня, как будто желая увидеть во мне нечто новое — она вообще не улыбалась, не хмурилась, и это встревожило меня гораздо больше, чем то, чего я боялся.
Поэтому я спрашиваю ее прямо, без обиняков:
— Так что ты скажешь на это?
Жена задумалась.
— Перед чтением ты говорил, — начала она, — что пишешь это прежде всего для своих детей…
— Верно, — перебил я ее, — для, них, но не только для своих, для всех…
