Читать «Наивный наблюдатель» онлайн - страница 3
Владимир Анатольевич Моисеев
Хорошая идея. Зимину было неприятно сознавать, что сам он, без подсказки Горского, никогда бы не понял, как неуместно прозвучала его шутка во время церемонии вручения. Взять бы ее обратно. Но правильно говорят, что слово не воробей, вылетело, не поймаешь.
«Ничего, как-нибудь перебьются», — подумал Зимин с ожесточением. В конце концов, в лаборатории всего два настоящих психофизика, он и Горский. Требовать к себе особого отношения они не собирались, но на некоторые послабления рассчитывать могли. Например, им должны прощаться мелкие прегрешения. Подумаешь, неудачная шутка. Почему бы и нет? Польза, которую они ежедневно приносят Институту, наверняка, стократно перевешивает тягу к шуткам и розыгрышам. Они на хорошем счету. Майор Кротов сам несколько раз говорил об этом. Надо будет ему объяснить, что успешное занятие психофизикой невозможно без некоторой доли цинизма.
— Чего тебе надо? — стараясь сохранить спокойствие, спросил Зимин. — Поздравить меня захотел?
— Прости, не сообразил. А надо было? Ладно-ладно, не обижайся. Поздравляю.
— И все-таки, зачем ты позвонил?
— Хотел зайти к тебе послушать стихи. Наверняка у тебя собралась новая коллекция. Не желаешь поделиться?
— Желаю. Мне нравится наблюдать, как ты слушаешь стихи.
— Отлично. Буду через пятнадцать минут.
С точки зрения здравого смысла, это было странное для психофизиков занятие — чтение стихов вслух. Но что поделаешь, если Зимин оказался преданным любителем поэзии. Горский не хотел знать, сочиняет ли он стихи сам или отыскивает в дебрях сети, такие вопросы даже другу задавать неприлично, однако он сомневался, что у Зимина есть хотя бы крошечный шанс получить статус поэта и, следовательно, официальное разрешение Института на распространение своей продукции. Впрочем, большой проблемы он в этом не видел. Ему стихи Зимина были доступны, а до остальных сотрудников ему не было дела.
О работе пришлось забыть. Стало ясно, что весь вечер, без остатка, будет посвящен поэзии, Зимину нравилось, что в его жизни есть что-то кроме психофизики. Странная тяга к рифмованным словам. Это даже звучало красиво.
И вот Зимин вытащил из портфеля папку со стихами, отыскал нужный листок. Его лицо моментально потеряло присущую ему обычно мягкость и расслабленность, стало похоже на мраморное изваяние античного поэта.
