Читать «Санта-Лючия (сборник)» онлайн - страница 7

Он зашел к аптекарю за бромом, и пока тот готовил лекарство, Ларри стоял, отдыхая, на одной ноге, как усталая лошадь.

Да, он отнял жизнь у того человека, но какая это была жизнь! А ведь в конце концов ежедневно умирает биллион живых существ, и скольких из них до этого доводят… Пожалуй, не найти человека, который так бы заслуживал смерти, как этот грязный негодяй! Жизнь! Дуновение, вспышка, ничто! Но почему же тогда такой холод сжимает сердца?

Аптекарь принес лекарство.

– У вас бессонница, сэр?

– Да.

«Прожигаете жизнь? Понимаю!» – как будто говорили глаза аптекаря. Чудное у них занятие: целые дни готовить порошки и пилюли, чтобы поддерживать человеческий организм. Чертовски странное ремесло!

Выходя, Ларри увидел себя в зеркале – лицо его было слишком спокойно для человека, который убил. В нем заметна была живость и ясность, и даже сейчас, омраченное, оно выражало доброту. Как может быть такое спокойное лицо у человека, который сделал то, что сделал он? Ларри почувствовал, что голова его прояснилась, ноги ступают легче, и он быстро зашагал дальше.

Какое удивительное ощущение угнетенности и облегчения одновременно! Стремиться к людям, к беседе, которая могла бы отвлечь его от тяжких дум, – и бояться людей. Как это ужасно! Она, она и Кит – теперь единственные, кто не вызывает в нем страха. Нет, пожалуй, Кит не… что может быть общего у него, Ларри, с человеком, который никогда не ошибается, с преуспевающим праведником? Он устроен так, что ничего не знает и не хочет знать о себе, вся его жизнь – уверенные действия. Разумеется, плохо быть зыбучим песком, в котором увязают все твои решения, но походить на Кита, этот сгусток воли, который неуклонно движется, топча все чувства и слабости?.. Никогда! Нельзя быть товарищем такого человека, даже если он твой брат. Для Ларри теперь единственным в мире близким существом была Ванда. Только она понимала и разделяла его чувства, только она могла примириться с его слабостями и любить его, что бы он ни сделал и что бы с ним ни случилось.

Ларри вошел в чей-то подъезд, чтобы закурить папиросу.

Внезапно у него возникло опасное желание пройти через арку, куда он вчера отнес тело, желание пугающее, которое не имело ни смысла, ни цели, ничего – просто безотчетная, но страстная потребность снова увидеть то мрачное место. Он пересек Борроу-стрит и вошел в переулок. Там было пустынно, и лишь в другом конце переулка он увидел невысокую темную фигуру съежившегося от ветра мужчины; человек этот направился к нему в мигающем свете уличного фонаря. Ну и внешность! Желтое, испитое лицо, заросшее седой щетиной, бегающие воспаленные глаза, темные испорченные зубы. Одетый в лохмотья, тощий, одно плечо выше другого, немного прихрамывает. Лоренса охватил порыв жалости к этому человеку, более несчастному, чем он сам. Видно, есть еще более глубокие степени падения, чем та, до которой докатился он, Ларри.