Читать «Андрейка на плоту» онлайн
Наталия Алексеевна Венкстерн
Наталия Венкстерн
АНДРЕЙКА НА ПЛОТУ
— Андрейка! Андрейка! Да где же ты?
Андрейкина мать, Настя, вышла на крылечко избы и вглядывается в быстро надвигающийся зимний сумрак.
— Андрейка! И куда, пострел, запропастился?
На дворе морозно; хвойный лес принахмурился под снежной шапкой и шумит глухо, глухо. Настина изба стоит на самом краю деревни; с одного бока лес, с другого — крутой склон, ведущий к реке. Река замерзла и под снегом кажется гладкой белой широкой дорогой. Здесь, на севере, в Архангельской губернии, где живет Андрейка, она замерзает надолго. Только в самом конце апреля, а иногда и в мае, забурлит, наконец., вода, растрескается лед, потекут ручьи, и оживится лес. Но сейчас еще далеко до этого; стоит глубокая зима. Настя стоит на крылечке, и ветер треплет кончики ее платка.
— Выйти не успела, как вся застыла; а мальчонка целый день на морозе — и не загонишь.
Но Настя не успевает додумать своей мысли, как неведомо откуда появляется перед ней фигурка самого Андрейки. Андрейке всего-навсего восемь лет, но роста он такого, что и десятилетнему впору. Он в полушубке, в валенках и поверх ушастой шапки еще обмотан материнским вязаным платком так, что только видны круглые глаза да нос пуговкой. Ресницы заиндевели, а нос стал красный, как вишня.
— Куда ж ты запропал, малый, а? Я кликала, кликала — голосу не подаешь.
— Тятьку встречал!
— Тятьку встречал, — передразнивает Настя, — забрал же себе в голову! Может, тятька только через неделю будет, а то и через две. Так и встречать его каждый день?
Настя входит в избу и за ней Андрейка, обколачивая о порог валенки. На столе стоит обед: круглая миска и две затейливо вырезанные деревянные ложки.
Андрейка скинул с себя полушубок и весь румяный, свежий, веселый уселся за стол. Он схватывает ложки и начинает ими стучать друг о дружку.
— Не балуй!
— Тятька ложки-то вырезал!
— Один свет в глазах у тебя, что тятька.
— Мамка, а скоро он вернется?
— А я почем знаю — он письма не прислал!
— А почему не прислал?
— А с кем же ему прислать, чудачок, само-то письмо не полетать. А кто к нам сюда забредет, разве медведь-лесовик.
Андрейка смеется.
— Вот с ним бы и прислал!
— Не догадался, видно!
Андрейка ест с большим аппетитом и замолкает, но не надолго. Он опять поднимает свой курносый, красный нос и спрашивает:
— Что ж он там деревья рубит, в лесу-то?
— Деревья рубит!
— А потом что делать будет?
— Потом возить!
— А потом?
— Ну, привезет и сложит на берег речки.
— Так и будут лежать?
— Что ж с ними сделается — так и будут лежать.
— Всегда?
— Зачем всегда? Дурачок! Весной сплавят лес-то!
— По реке?
— Ну, да, отец и сплавлять будет — на плоту.
Андрейка задумывается и глядит в окошко, за которым сгущается мгла.
— Счастливый тятька! Сколько на своем веку наглядится всего!
Еще год назад Андрейка не задавал матери таких вопросов. Маленький был, не думал ни о чем; бегал по деревне, баловался с ребятами.
Когда отец уезжал, не спрашивал, куда и надолго ли: только по вечерам иногда начинал скулить, как щеночек.
— Мамка, а тятька где? Скучно без тятьки!
— Молчи, молчи. Тятька лес рубить поехал: скоро вернется.
