Читать «Три косточки тамаринда» онлайн - страница 99

– Стоит ли сражаться, когда заранее известен итог? – отозвалась Марина. Она уже занесла ногу, чтобы раздавить краба, но вовремя одумалась.

Ее скандинав промолчал. Сделал еще несколько шагов, бросил на песок сандалии и сел на них. Марина опустилась рядом.

К ним приблизилось темное пятно, в паре метров приобретая очертания человека. Разносчик потряс развернутым небесным фонариком и предложил купить его. Красное бумажное сердце – других тут не водится.

– No, thank you! – привычно отказалась Марина. Павел возмутился:

– С чего это «ноу», когда «йес»? Yes, please!

– О’кей, о’кей, – обрадовался таец.

И Марина ощутила, как неожиданно екнуло у нее сердце.

Они расправляли шелестящую красную бумагу с четырех верхних углов, пока таец поджигал горючий элемент. Постепенно теплый воздух наполнил бумажное сердце, пальцы разжались, и фонарик, покачиваясь, как корабль на волнах, взмыл вверх.

– Beautiful, – удовлетворенно заметил торговец и побрел прочь.

Фонарик поднимался, огненная красная точка в беззвездном небе. Но Марина никак не могла придумать, что ей загадать. Она видела, что еще минута, и фонарик скроется из виду. Но желания не шли ей на ум. Ее единственное было неисполнимо.

Павел шепнул ей:

– Все будет хорошо.

Это все было так неправдоподобно красиво, будто не с нею: теплый вечер, фонарик, бриз, берег тропического моря. Неумолчный хор ночных цикад из банановых кустов. Так что Марина потеряла голову. Обида захлестнула ее.

– Я ненавижу, когда говорят, что все будет хорошо! Ничего не будет хорошо! Ничего не будет!

Ее крик пронесся над пляжем, отчаянный и неуместный, как имя черта в раю.

– Ничего не будет, – серьезно ответил Павел. – Но это «ничего» наступит позже. Оно не сейчас.

Но его ровный голос уже не мог сдержать бурю, зародившуюся у нее внутри.

– Да. Да, сейчас я стою на пляже с малознакомым мне человеком. Он нравится мне. И я бы могла познакомиться с ним поближе, если бы в этом имелся хоть какой-то толк. Но не имеется! На все нужно время, а у меня его в обрез. Простите, мне лучше уйти. Зря мы все это…

Марина побежала.

Песок больно бил по пяткам. С непривычки она пробежала не очень далеко, пришлось сбавить шаг. Но оглядываться она не хотела. Когда совсем выдохлась, остановилась возле одного из выходов с пляжа. Села на ступеньку. Кажется, ее знобило.

Он подошел минут через десять, хотя Марина и чувствовала на себе его взгляд намного раньше. Видно, дал ей время успокоиться. Она закрыла глаза в изнеможении. Что же он никак не уймется…

Мужчина стоял в одном шаге от нее и не нарушал молчания.

Она путано извинилась.

– Никогда так не веду себя. Не знаю, что на меня нашло.

– Знаете.

Павел вздохнул, поддернул штанины и примостился на ступеньку ниже, чтобы стать вровень с нею:

– Если вы хотели настроиться на мысли о смерти, вы неправильно выбрали направление. Не тот рейс. Вам стоило отправляться в Европу. Париж мог подойти или Женева. Там как раз глубокая осень. Стулья летних кафе заносят внутрь. Снимают полосатые маркизы – некого больше заслонять от солнца. Да и солнца больше нет. Дворники метут палую листву, и бывшие еще весной любовники теперь, встретившись случайно в парке, отворачиваются и делают вид, что незнакомы. И заплаканные дождем бульвары. И пахнет холодом. И всюду увядание и погибшие надежды, и сожаление, и беспамятство. Цветы выкапывают с клумб, а терракотовые горшки заносят в дом. Вам нужно было в осень – зачем вы приехали в лето?