Читать «Путешествие будет опасным» онлайн - страница 51

— Разоружение хорошее дело. Ведь сколько денег народных на оружие идет, трудно даже представить. Сколько больниц можно было бы построить, сколько школ! Но ведь вот загвоздка: наступит день, когда будет подписано соглашение о разоружении, а не все будут радоваться, многие будут плакать, и я в их числе.

— Это почему?

— Да потому, что я работу потеряю. Ведь наш завод истребители строит.

Начал я выяснять, кто ему эту мысль внушил. Оказывается, в каком-то журнале прочитал. Вы, наверное, тоже заметили, что в последнее время у нас сильные атаки на разрядку начались. Я бы сказал даже не атаки, контратаки. Те, кто хочет мира, разрядки напряженности, разоружения, в последние годы сильно потеснили «ястребов» из военно-промышленного комплекса. Вот военно-промышленный комплекс и встревожился. Теперь вот начали пугать тем, что разоружение, дескать, безработицу увеличит.

Должен вам признаться, что когда-то и я всем этим басням о «красной угрозе» верил. Вьетнам просветил меня. И не одного меня. Хорошая была школа. Но школа эта была, так сказать, первой ступени. Дальше — сама жизнь учит. Теперь я понял, что «холодная война» — самое плохое «наследство», которое пытаются навязать нам, молодым американцам. Я отказываюсь от такого наследства. Так и напишите: Джон Джентри из Нью-Гэмпшира отвергает «холодную войну».

Я не политик, я простой рабочий, но пусть политики не считают меня дураком! Я понимаю, что, если ваши и наши ученые договорились вместе атаковать рак и болезни сердца, это — хорошо. Это на пользу всему миру. Если ваши и наши экологи договорились вместе работать, чтобы у вас и у нас, чтобы всюду воздух стал чище, а реки прозрачней, это — хорошо. Если ваши и наши космонавты вместе штурмуют космос, это — хорошо. Если ваши и наши эксперты договорились встретиться, чтобы обсудить, с какого края подступиться к разоружению, это — хорошо. Это называется разрядкой. И я — за разрядку!

У меня есть маленький сынишка. Ему я хочу оставить доброе наследство. Мне даже страшно подумать, что он когда-нибудь сможет упрекнуть меня, как я своего старика. Надо жить так, чтобы сын никогда не мог упрекнуть отца.

Нет, меня он не упрекнет. Верю, что не упрекнет!

Из камня и цветов

Двадцать пятый день нет дождя. Ньюйоркцы не помнят, чтобы был когда-нибудь такой октябрь. Жарко, как в июне. Говорят, что скоро введут ограничения на воду: городские резервуары иссякают. За Гудзоном горят леса, и фиолетовая дымка день и ночь висит над небоскребами.

Мы сидим с Грегори в Сэнтрал-парке и слушаем, как белки шуршат в ворохах опавших листьев. Сэнтрал-парк — чудо Нью-Йорка. Прямоугольной зеленой заплатой лежит он на каменной груди города-гиганта. Четыре километра в длину, около километра в ширину.

— Когда-то это место называлось Золотой Ряд, — кивает Грегори в сторону белых многоэтажных домов, вытянувшихся вдоль парка по 5-й авеню. — Я мальчишкой работал на строительстве дворца Эндрю Карнеги. Слышал о таком? Король стали, богатейший человек… Вон там, на 65-й улице, жил владелец медных компаний Кларк, а вот здесь я строил дом табачного короля Дюка. Постой, в каком же это было году?