Читать «Иисус. Картины жизни» онлайн - страница 267

40

Лютер в своем переводе использует слово «мир», заменяя им такие встречающиеся у апостолов понятия, как «космос» (природа, Вселенная), «аеон» (век, мировое время) и «ойкумена» (обжитая земля).

41

Учитывая, что, судя по словам Иоанна, Стефан даже в закрытом помещении видит отверстое небо, можно заключить, что видимое бытие служит для наших чувств своего рода «оболочкой», скрывающей бытие невидимое, неизмеримо превосходящее по своей реальности и действительности видимое, и что эта «оболочка» может становиться прозрачной.

42

Выражение «Дух Божий» в Священном Писании обычно употребляется в противопоставление духу человека и часто означает то Божественное, что может и должно жить в нас (например, у Иезекииля (36:27): «Человек имеет в себе Дух Божий» или «Вложу внутрь вас дух мой»).

43

Мф 3:17. – Прим. перев.

44

Давид учредил всеобщую перепись народа, которая, однако, была противна воле Господней и не была завершена (1 Пар. 27:23 и далее.). – Прим. перев.

45

Фраза «И Слово было Бог» (то есть как бы пребывало в Нем в покое), скорее всего, дословный перевод. В другом месте (Ин 1:18) Иоанн характеризует отношение Иисуса к Богу как живое движение.

46

В немецком тексте Библии вместо глагола «aufbauen» (воздвигать) используется глагол «аuferwecken» – воскрешать. – Прим. перев.

47

«И Отец» означает, что мы должны это делать также и ради Него. У Лютера эта фраза звучит несколько иначе: «Отец ищет также тех, кто Ему поклоняется» («и» опущено), отчего может возникнуть неверное понимание, будто Он хочет, чтобы они у Него были «помимо прочих».

48

Общепринятое выражение «Царство Божие в Ветхом Завете», строго говоря, противоречит тому, как понимал его Иисус, считая, что оно в Нем только «приблизилось». Данное выражение скорее подразумевает «подготовку к Царству Божьему», иначе говоря, его первые проблески, начатки.

49

Мне не хотелось бы продолжать бесовскую тему (У Лютера «дьяволы» – слово, которое Иисус никогда не употреблял во множественном числе) и их «влияния» на человека (у Лютера – «одержимость» – слово более емкое по смыслу). Замечу лишь, что оба понятия – «демон» или «гений» – были популярны не только в античном, но и в языческом мире (среди американских индейцев, коренных жителей Африки и Индии). Чуть ли не каждому городу, даже целебному источнику и пр. покровительствовал, как считалось, свой гений. Многие люди мечтали иметь собственного гения, или демона, не видя в этом ничего предосудительного. Таковы были печальные последствия их удаленности от Бога Всевышнего, в которых нашла свое выражение гипертрофированная, замешенная на суевериях фантазия. И после того как Средневековье, зараженное преданиями наших языческих предков, оказалась в лабиринтах чудовищных заблуждений, куда меньшим злом, можно сказать, даже актом самозащиты, стало то, что эпоха «просвещения» «по высшей воле» отвела всему этому место в царстве Ничто, в царстве вымысла и иллюзий. Если бы она слишком серьезно подошла к «высшему знанию» и «запретила» буквально каждое явление подобного рода, то, скорее всего, сослужила бы плохую службу подлинному, истинному знанию. Но так ли уж много мы знаем? Наша психология, несмотря на поразительное усердие, так и осталась «изысканной беллетристикой», ограничившись в самых важных вопросах одними лишь предположениями.