Читать «Пролог (сборник)» онлайн - страница 4
Эдуард Николаевич Веркин
Грамотей.
– Точно говорю – грамотей, – повторил Хвост. – На шее чернильница. Глаза красные, как у кровопийцы. Костыль…
– А костыль-то при чем? – не понял я.
– Грамотеи всю жизнь за столом сидят, – объяснил он. – От этого ноги искривляются – вот они и с костылями. Грамотей-грамотей, точно говорю. Носитель культуры.
– Что?
– Что-что, носитель. Культура, знаешь, что такое? – сказал Хвост с превосходством.
Его отец несколько раз был в Кологриве, так что мне тут спорить нечего было, в культуре Хвост наверняка разбирался лучше моего.
– Культура – это дело, – сказал Хвост. – Помнишь, гусельник приходил? Как забряцает на гуслях, так все бабы ревут, как белухи. Во тебе культура! А грамотей гусельника куда как завиднее.
– Ладно, грамотей так грамотей, – согласился я. – Хотя и зачем нам грамотей?
– Как зачем, понятно же! Ты вспомни, как позапрошлым летом было? Как время овес убирать – так сразу и дождь. Овес и пожух. Все лето овес спеет-спеет, а потом дождь, как это?
Я вспомнил. Правда ведь, по делу говорит Хвост, в позапрошлом году дождь не останавливался. Все в склизь размокло, овес и пожух, и погнил, а тот, что не сгнил, медведи съели.
– И в прошлом году хлябалось, – напомнил Хвост. – Еще сильнее. Как пошло лить, так только с морозами и остановилось. Ни толокна, ни отрубей. А?
– Мало ли погода какая? – сказал я. – Такое вот невезенье… В других местах тоже погода шалит. Может, ведьма…
– Какая еще ведьма? Ведьмы там, далеко, на болотах, чего ей у нас делать?
Я не знал. Но погода плохая. Дожди. И овес да, гниет.
– Николай уже давно хотел грамотея вызвать, – сообщил Хвост. – А грамотей как пропишет – так и будет, все знают. Только мало их осталось совсем, отец говорит, что он только одного и видел за всю жизнь, когда в Кологриве был. Это ведьма в каждой берлоге сидит, а грамотей на дороге нечасто валяется.
Про грамотеев я, конечно, слышал. Были раньше такие, умели не только читать, но и писать. И не просто писать, а вроде как даже
Я тоже сомневался.
– Грамотей-грамотей, – заверил Хвост. – Брат мне говорил, что грамотей через неделю придет, а он уже, оказывается, здесь.
– А что в деревню не идет?
– Не знаю. Присматривается.
– Это как?
– Мертвым прикинулся, сидит, смотрит, как тут дела. Ладно, пусть сидит, пойдем черемшу собирать.
И мы отправились собирать черемшу на Зыбкий Берег.
Вернулись в деревню уже совсем к вечеру. Хвост побежал к себе, а я к себе, на край. Черемши набрал много, пестер с верхом, а пестер с меня самого ростом, еле дотащил.
Матушка обрадовалась, поздняя черемша тоже не каждый ведь год случается, а тут столько, и тут же стала черемшу разбирать, листья в одну корзину, стебли в бочку. Листья потом в хлеб можно, а стебли простоят всю зиму, и если совсем голодно будет, то черемша выручит. Конечно, зиму доходить на черемше – дело невеселое и худое, но лучше на черемше, чем на лебеде, это всем известно.