Читать «Микитка шалавый» онлайн - страница 3
Алексей Венедиктович Кожевников
— Заменить Микитку! И для нас выгода и жалость к парню — не будет мучиться!
— Хорошо пожалел, сбирать хочешь пустить, — промолвил Андрюша.
— Третьего дать!..
— Много, не по плечам починкам. Микитку в город, в приют, на казенные хлеба, сирота он.
Председатель записывал предложенья и думал: «Как с Микпткой быть, он безродный, кому, если не мне, о нем позаботиться?»
Все сошлись на одном — взять в главные пастухи Петруньку Скорнякова, больше всех обедневшего от голода, а в подпаски ему деда Андрюшу.
— Андрюшу главным оставить, так было с незапамятных времен, починский обычай. За ним оставить! — Заступился за старика Софрон, да Пет–рунька поднял руки и крикнул:
— Товарищи хорошие, стадо дороже; и обычай, коли скот сохранить думаете, переступить надо,
И переступил и, взял и пастухом Петруньку, Андрюшу подпаском, а Микитке постановили быть в детском доме на казенных хлебах. Мал он, в летах не вышел, и выгоды кормить его никому нет и обязанности тоже.
— Покуль миром покормим, а ты в город отпиши, что есть, мол, у нас нахлебник и теперь он нам не надобен, пусть заберут, — наказали починцы председателю и начали расходиться. — А ты. Скорняков, принимайся, чтобы ни одного ягненка!
— Постараюсь уж, не забуду общественную милость. — Скорняков снял перед народом шапку. — Умру, а ни одной шерстинки не отдам падчарин–ским.
К Микитке подошел Андрюша. Он тряс головой и лепетал:
— Дай мне рожок–то, теперь я подпаском пойду. Грудь–то хоть и износилась, духу не хватает, а дудить буду. Э-эх! — старику было горько и за себя и за подпаска.
— А я, дедушка? — спросил Микитка.
— Мир будет кормить, ми–ир. Дай рожок, — Андрюша наклонился к парню, — Микитка, ты не подумай, что я сам беру рожок, никогда, во век бы не взял его у тебя. Обществом постановили, по приказу беру… не сердись на деда… Ладно? Приходи потом на рожке играть.
— Махалку, дедушка, не отнимут?
— Нет, нет, махалка твоя, сам вил, твоя будет.
Отдал Микитка медный заливно–голосистый рожок дедушке-Андрюше и с махалкой пошел вдоль по улице.
Бывший подпасок шел и глядел на солнце, которое выбежало на небесный простор, как одичалый конь, охваченный огнем. Одурелое, угарное солнце с пожаром в гриве.
«Само солнышко от жары помутилось, спуталось в дорогах» — думал Микитка и казалось ему, что солнце идет не прошлогодним, не настоящим своим путем, а бродит стороной и бездорожьем.
— Эй, Микит. Микитка! — крикнул Васька Трубка и махнул рукой, — айда. Ты не подпасок?
— Нет, Андрюшу подпаском сделали.
— Пойдем на Каменку раков ловить, поджаришь и есть можно. Хорошо.
— Ладно, — согласился Микитка.
— Махалку брось, пастухом, ведь, не быть уж!
— А если буду? К тебе в амбар положим.
И друзья до поры до времени положили махалку в амбар к Ваське Трубке.
IV
Микитка — Неподпасок (установилась за ним эта кличка) кормился по домам. Но кормили его неохотно и частенько говорили:
— Сами голодаем, а тебя кормить приходится. Да ешь, ешь, ты ведь не виноват. От голоду, от горя говорим, молчать знамо лучше!..