Читать «Купчино (Трилогия)» онлайн - страница 355

Вывеска была большой и прямоугольной. А ещё скучно-казённой, что и подтверждал нанесённый на её вертикальную поверхность текст: — «Исправительная колония N6/1, УФСИН по городу Санкт-Петербургу и Ленинградской области».

Значится — зона?

Это точно. Причём, зона не простая, а расположенная в городской черте Санкт-Петербурга, в Грузовом проезде. Очень удобно, надо заметить, расположенная: в непосредственной близости сразу от трёх станций метрополитена. До «Обухово» было порядка полутора километров. До «Пролетарской» — чуть больше трёх. А до «Купчино» — почти четыре.

Конкин задумчиво почесал в затылке левой пятернёй: без метро, казалось бы, ему сегодня никак не обойтись. Добираться до Гражданки наземным транспортом, с многочисленными пересадками? Глупость откровенная и несусветная: и дольше — по времени — получится, и, главное, гораздо дороже. А деньги, как известно, беречь надо. Особенно, если их у тебя мало. Поэтому напрашивался наипростейший и вполне даже логичный вариант — незамедлительно проследовать к «Обухово».

Эдуард Михайлович, покончив с раздумьями, подхватил чемодан, резко развернулся и уверенно зашагал в сторону станции «Купчино».

Почему было принято такое решение?

Ну, никто особо и не ждал Конкина в «гражданских Пенатах», в типовом девятиэтажном «кораблике», расположенном на улице Черкасова. В родимой «двушке», конечно, проживали его старенькие батяня и матушка, но…. Как бы это лучше и доходчивей объяснить? М-м-м…. Не любили родители, выражаясь напрямик, своего сына Эдуарда. Как бы так оно…. А за что, собственно, можно любить закоренелого преступника-рецидивиста? Тем более, с целым букетом «позорных» (в определённых кругах), статей Уголовного Кодекса? Не за что, если смотреть правде в глаза…. И не только «не любили», но и на порог квартиры не пустили бы — если, понятное дело, не опасались бы сыночка…. А ещё его отец и мать являлись небогатыми российскими пенсионерами. Что, мол, из того? Ведь общеизвестно, что почти все российские старики буквально-таки помешаны на накоплении так называемых «гробовых». Это, конечно, так. Но родители, как назло, знали о дате освобождения Эдуарда и, следовательно, все деньги (да и прочие мало-мальски ценные вещи), заранее и надёжно спрятали. Вне квартиры, естественно…. Пытать, пока всё бабло не отдадут? Да, неудобно как-то. В том смысле, что сразу же после выхода на свободу. Можно и «на потом» отложить, чтобы совесть — лишний раз — не донимала. Скажем, на месяц-другой. Что называется, заначка на чёрный день. На совсем-совсем чёрный…. «Гражданские» друзья-приятели? Было несколько. Только раньше, почти три с половиной года тому назад. Где они сейчас? Может, сидят, бедолаги. Может, спились-искурились в хлам полный. Кто знает…. Зато в посёлке Вырица гарантированно проживал его недавний сокамерник (в том плане, что в «зоновском» бараке, рассчитанном на пятьдесят заключённых, их койки рядом стояли), Ванька Кузьмин по кличке — «Пухлый», вышедший из зоны на четыре месяца раньше. «Корешил» Эдуард Михайлович с Кузьминым: менталитеты и интересы схожие, да и «чалились» они по одним и тем же статьям УК. Ну, не мог Пухлый — по всем тюремным понятиям — отказать закадычному корешу в гостеприимстве. Не мог, и всё тут. Если, конечно, не имел жгучего желания «скосячить» — со всеми негативными последствиями…. Что за странная кличка — «Пухлый»? Никакая она и не странная, а, наоборот, насквозь заслуженная. Регулярно «западал» Ванька на толстеньких мальчиков и девочек. «Западал», развращал, а потом (не каждый раз, конечно), попадал на зону…