Читать «Купчино (Трилогия)» онлайн - страница 338

— Э-э, майор Яковлев. Что с тобой? — забеспокоился голос Сомова. — Никак, заснул?

— Да, нет, — смущённо улыбнулся Сергей. — Просто…м-м-м, задумался слегка.

— И о чём же?

— Конечно, об альтернативных версиях.

— Хорошее дело, одобряю…. Старшинов.

— Я, — негромко отозвался щуплый старший лейтенант.

— Что там с трупом продавца из утопленного ларька?

— Вагиз Алекперов, уроженец солнечного Баку. Три с половиной года тому назад окончил — с «красным» дипломом — наш питерский Университет. Дипломированный филолог. Как попал к Бесу — пока неизвестно. Выясняем. Внешне всё выглядело так, что Алекперов покончил жизнь самоубийством. Но…э-э-э…

— Не жуй сопли зелёные, старлей. Не люблю. Докладывай коротко, сжато и по делу.

— Есть, не жевать. Есть, коротко и по делу…. В правой ладони покойного был зажат антикварный бельгийский револьвер: такими были вооружены — во времена Первой мировой войны — офицеры сразу нескольких европейских государств. Указательный палец покойного лежал на курке. Рядом со стеной дома, возле которой был обнаружен труп, лежала сплющенная пуля. Эксперты (медики совместно с баллистами), установили, что именно эта пуля вошла в правое ухо Алекперова, прошла через его голову, вышла через левое ухо, врезалась в стену ближайшего дома и расплющилась. Более того, наш опытный оружейник со стопроцентной гарантией утверждает, что означенная пуля — относительно конкретной модели револьвера — является «родной». Но он же сообщил и о нижеследующем, мол: — «Револьвер, зажатый в ладони пострадавшего, не имеет к этому роковому выстрелу ни малейшего отношения, так как у него напрочь сточен боёк. Когда — сточен? Судя по характерным признакам, лет так пятьдесят-шестьдесят тому назад…». Доклад закончен.

— Это что же у нас, братцы, получается? — задумался подполковник. — У злоумышленников было сразу два старинных револьвера одной и той же марки? Из одного — действующего — они застрелили Алекперова? А другой — бутафорский — вложили ему в ладонь? Для чего, почему и зачем? Перепутали в спешке? Или же, суки рваные, сознательно подменили — чтобы нас окончательно запутать? А, соратники? Молчите? И, ей-ей, правильно делаете…

Рабочее совещание продлилось до семнадцати тридцати.

Так, ничего особенного: сомнительные версии, неудобоваримые планы, неясные намётки, жаркие споры и вялое переругивание.

А потом Сомов, мельком взглянув на наручные часы, объявил:

— Отбой, подчинённые. Воскресенье, как-никак. Надо и о семейных делах задуматься, то бишь, о крепком тыле…. Чего это — о крепком? О наикрепчайшем. Чтобы с понедельника ничто работе не мешало бы…. Разойтись и незамедлительно приступить — к усердному укреплению уз семейных. Я — сказал…