Читать «Романы. Рассказы» онлайн - страница 200

Жизнь Хариба — грусть, взор в слезах всегда.

Крунк! Из стран родных нет ли хоть вестей?

Вот песня оборвалась, но протяжные звуки и тоскливые слова еще звучали у них в ушах. «Жизнь… грусть… взор в слезах всегда».

Завен неожиданно вскочил.

— Мне пора, — сказал он и, не простившись, направился к дверям.

— Вот чудак, — прошептал Апет, посмотрев ему вслед, и, встав, включил радиоприемник. Из Москвы передавали последние известия. Диктор, отчеканивая каждое слово, говорил:

— Сегодня в порт Батуми прибыл пароход с первой партией репатриированных из Сирии, Ливана и Египта армян. У пристани состоялся многолюдный митинг. Трудящиеся города устроили приезжим торжественную встречу и поздравляли их с возвращением на родину. Вечером со специальным поездом репатрианты отбыли в столицу советской Армении — Ереван.

— Что?.. Что он говорил? — Сирануш смотрела на Апета широко раскрытыми глазами.

— Ты же слышала… Наконец-то они вернулись домой!

— Может быть, среди приезжих окажется кто-нибудь из наших…

— Вряд ли. Впрочем, послезавтра они будут у нас, и мы узнаем, — ответил Апет.

Сон не шел сегодня к ней. Лежа с открытыми глазами на кровати, осторожно, чтобы скрип пружин не разбудил Апета, Сирануш ворочалась с боку на бок и, спрятав голову под простыню, тихонько вздыхала. Разве заснешь, когда сердце так беспокойно ноет в груди, а множеству мыслей тесно в голове! Не шутка ведь, возвращаются люди, разделившие с нею одну судьбу, пережившие резню… А что, если на самом деле среди приезжающих окажется кто-нибудь из ее родных?.. При одной мысли об этом у Сирануш захватывало дух. Она невольно всматривается в прошлое. Хоровод лиц проносится перед ее глазами, мелькают забытые картины. Детство, дружная, трудолюбивая семья, мелкие радости и надежды на счастье — и вдруг все это исчезает, как дым, и Сирануш видит себя в доме турка с решетками в окнах. Она вспоминает тот страшный вечер, когда, сидя у окна своей темницы, увидела горящий город. Длинные языки пламени сквозь черный дым поднимались к небу. Тогда Сирануш ничего не знала. Только по неумолкающей стрельбе догадывалась, что там идет отчаянная борьба. Она измучилась, думая, спаслись ли ее родные — мать, брат, дети, — или они погибли под развалинами горящего дома. Где Апет? Он был в горах с Гугасом. Будь Апет в городе, она не очутилась бы в этой темнице, он непременно спас бы ее. И вдруг ночью, словно во сне, она услышала громкий, повелительный голос Апета. Увидев его, она лишилась чувств…

Сирануш закрыла глаза, чтобы отогнать эти страшные воспоминания, но напрасно…

…Дни скитаний по горам, когда они прятались от всего живого, таились, как затравленные звери, без хлеба и воды… Стычки с жандармами на каждом шагу, убитые и раненые… Она вспомнила, как раненые, лежа в лужах крови, протягивали руки к товарищам и с мольбой в голосе просили пристрелить, прикончить их; сделать это ни у кого не было сил, и люди уходили не оглядываясь.