Читать «Сокровище Империи» онлайн - страница 38

Последовал еще один затяжной вздох, от которого бульон в чашке пошел волнами. И сухощавый человек, похожий на птичку лапи, ответил утомленным голосом, тоже полным скорби:

– Это не у меня проблемы, брат мой. Это наши общие проблемы…

Обращение «брат мой» не сулило ушам файтера ничего хорошего. Кажется, Лапи был приверженцем одного из множества религиозных учений, имеющих хождение в мирах Ромы Юниона. Благо на кострах за это не сжигали, не вешали и не расстреливали, как бывало в иные времена. У Габлера был некоторый опыт общения с подобными зациклившимися типами, и он вовсе не намеревался этот опыт приумножать. Но просто встать и уйти, демонстративно не допив кофе, было бы невежливо. Попросить заткнуться – тем более. В любом случае, с реагированием Крис опоздал (хорошо еще, что не в боевой ситуации), потому что Лапи тут же продолжил, причем достаточно напористо, навалившись грудью на стол. Это была целая возмущенно-обвинительная речь, этакая филиппика, которыми так славились древние, и ей позавидовал бы и сам Цицерон. Габлера чуть не снесло потоком слов, и он проклял тот момент, когда решил перекантоваться именно в этой кафешке.

Да, файтер не ошибся. Человек-лапи, судя по всему, действительно был из числа тех ромсов, которые религиозные вопросы ставили выше всего другого в жизни. Он был неофитом общества «Ценители Христа» и посетил Землю для того, чтобы собственными глазами увидеть разные места и сооружения, связанные с древним богочеловеком. (У Габлера невольно холодок прошел по спине – ведь в его нэпе покоилось оружие, которым якобы проткнули плоть этого богочеловека.) Лапи сыпал названиями, в большинстве своем Крису неизвестными, но кое-что знакомое он все-таки уловил: Голгофа… храм Гроба Господня… Нотр-Дам… Кельнский собор… И конечно – Рим. Хотя до этого Габлер понятия не имел, что в этом земном городе находится собор Святого Петра, имеющий самое прямое отношение к христианству. Неофит возмущался состоянием этих святынь, по сути, превратившихся в развалины. Сыграла ли тут свою роковую роль разрушительная война, потрясшая Землю и в конечном счете лишившая ее главенствующего положения среди обитаемых миров, – или все дело было в отсутствии внимания со стороны местных властей? Габлер этого не понял, а расспрашивать не стал. Во-первых, ему это было неинтересно, а во-вторых, вряд ли удалось бы вставить хоть слово.

Но не только плачевное состояние памятных мест вызвало гнев «ценителя Христа».

– Представляешь, тут в разных храмах хранится чуть ли не полтора десятка крайних плотей Спасителя! Три терновых венца! Сотня гвоздей из креста, на котором его распяли! Откуда их там могло быть столько?! И никто так и не удосужился выяснить, где действительно бесценная реликвия, а где пустышка!

Поклонник древнего бродячего философа и лекаря, которого, может, никогда и не было на свете, так кипятился, словно речь шла о его собственной крайней плоти. И его бульон, и кофе Габлера дрожали от от шлепков ладонями по столешнице. Как любой старательный новичок, Лапи тщательно изучил жизнь и учение того, кому поклонялся – это было заметно. Крис тоже кое-что знал об этой древней вере. И в школе они это проходили, и всякие истории из евангелий он помнил, и вообще, христианство отнюдь не ушло в прошлое. Но Габлеру, конечно же, было далеко до настоящего знатока. В Роме Юнионе не было никакой официальной религии, сам Император никогда не делал никаких заявлений по поводу своих пристрастий в этом вопросе, и каждый ромс сам решал, в кого ему верить. Насколько Габлер помнил из какой-то тивишки, не верящими ни в каких богов считали себя, согласно опросу, только процентов семь или восемь жителей Империи.