Читать «Как я была Пинкертоном. Театральный детектив» онлайн - страница 45

– К-какой Сибири? – продолжил заикаться Меняйлов. – А Сонечка… в Москве?

Я сжала его запястье и зашептала, делая страшные глаза:

– Ей пошлем телеграмму. Из Магадана. – Заметив новые сомнения страдальца, успокоила: – Но будто бы из Парижа. Так и напишем, мол, гуляем по Монмартру и лузгаем семечки на набережной Сены. Она поймет наш шифр. Или Вам больше нравится Вена? А может, Берлин?

– Какая Вена? Какой Берлин?! – возопил Меняйлов. – Я советский человек, почему я должен бежать?!

Я вцепилась уже в обе его руки, честно говоря, боясь, что этот «герой» с перепугу даст деру раньше, чем я выбью из него нужное признание.

– Вы хотите погибнуть как герой? Не удастся. Следователи расследуют строго. Все эти вопросы: мол, где вы были той ночью? Кто может подтвердить? Вот где Вы были той ночью?

– Спал! – встал гранитной стеной щуплой груди на защиту собственной шкуры Меняйлов. С трудом спрятав изумление от такой прыти, я продолжила гнуть свое:

– Все так говорят… Но Вы в каюте один, кто подтвердить может? – И, не давая ему возразить, «призналась»: – Вот я с Ряжской в каюте, но она спала. Как же мне оправдаться, что я тоже спала, а не совершала преступление? Как, скажите?! – Я даже приложила платочек к глазам и, добавив еще трагичности в голос, хотя куда уж больше, простонала басом чуть выше гваделуповского: – Потому и бегу от родных мест в неизвестность.

Взгляд мой при этом блуждал по речным далям, словно прощаясь с ними, как с этими самыми родными местами.

– Но я был не один!

– А-а… – «догадалась» я, – всю ночь играли в карты с Гваделуповым?

Все знали, что Гваделупов к карточному столу не подходит и за версту, после того как давным-давно встал из-за него в одних подштанниках.

Меняйлов не рискнул согласиться с таким вариантом, дернул плечом:

– Нет, я с девушкой был.

– С какой? – Главное не дать ему уйти в глухую оборону, второй раз купить эту сволочь на побег в Сибирь не удастся.

– С Тоней.

– Скамейкиной? – фамилия тоже должна прозвучать, хотя Тоня у нас на пароходе одна.

– Да.

– Вы были у нее в каюте? – я потупила глазки. – Ах вы, шалунишка!

– Какой каюте?! – снова взвыл Меняйлов. – Мы стояли здесь возле скамейки.

– А?! Так это вы с Тоней того… фьють, – я сделала весьма эмоциональный жест в сторону левого борта, – кувыркнули Павлинову в воду?

Меняйлов даже вскочил:

– Вы с ума сошли?! Какая вода? Какая Павлинова?!

От неожиданности я выпустила его рукав, но тут же вцепилась снова.

– Тогда кто?

– Не знаю. Не было здесь никакой Павлиновой. Только мы со Скамейкиной.

– Сядьте, – зашипела я. – На нас смотрят.

– Пусть смотрят, не совершал я ничего предосудительного. – Меняйлов все же сел, хотя кипятиться не перестал. – Ну, пофлиртовал с девушкой. Почему всем можно, а мне нельзя? Почему Павлиновой можно с Бельведерским роман крутить, а остальным нельзя?

– Бельведерский остался в Москве, – чуть устало сообщила я, потеряв всякий интерес к продолжению беседы.

Не герой Меняйлов

– Она ему телеграммы шлет. Слала, – усмехнулся Меняйлов. И передразнил: – Дорогой, завтра будем в Тарасюках! Мы когда в Загогуйске стояли, Любовь Петровна на телеграф ходила, и я тоже – Сонечке телеграфировать. Она телеграмму в окошко подавала, я успел заглянуть.