Били в морду — в мою, между прочим!Били в зубы, кровавили нос.Впрочем, молодость не опорочим,не обидим любительский бокс.В это давнее лето казалосьвсе отчетливей день ото дня,что сама справедливость касалась,кулаком доставала меня.Побеждали сильнейшие. Слабый,окруженный мучительной славойпоражения, тихо, как тать,уходил о победе мечтать.Можно было потренироваться,поднапрячься и не зарываться,поработать, пойти на реванш.Если вы заслужили, он — ваш.С той поры либо били меня —я же даже не сопротивлялся, —либо я как-нибудь исхитрялсяи, по рингу партнера гоня,не умеющего ничего,потерявшего силу и доблесть,бил его, бил его, бил егов зубы, в нос и в брюшную полостьи старался неосторожноне припомнить, зажмурив глаза,что в любительском боксе можно,что в любительском боксе нельзя.
Очень много сапожников
Много сапожников было в родне,дядями приходившихся мне —ближними дядями, дальними дедами.Очень гордились моими победами,словно своими и даже вдвойне,и угощали, бывало, обедами.Не было в мире серьезней людей,чем эта знать деревянных гвоздей,шила, и дратвы, и кожи шевро.Из-под очков, что через переносицужизнь напролет безустанно проносятся,мудро глядели они и остро.Сжав в своих мощных ладонях ножи,словно грабители на грабежи,шли они — славное войско — на кожу.Гнули огромные спины весь день.Их, что отбросили долгую теньна мою жизнь, забывать мне негоже.Среднепоместные, мелкопоместныебыли писатели наши известные.Малоизвестным писателем — мной,шумно справляя свои вечерухи,новости обсуждая и слухи,горд был прославленный цех обувной.
Польза невнимательности
Не слушал я, что физик говорил,и физикой мозги не засорил.Математичка пела мне, старуха,я слушал математику вполуха.Покуда длились школьные уроки,исполнились науки старой сроки,и смысл ее весь без вести пропал.А я стишки за партою кропал.А я кропал за партою стишки,и весело всходили василькии украшали без препон, на воле,учителями паханное поле.Голубизна прекрасных сорняковусваивалась без обиняков,и оказалось, что совсем не нужновсе то, что всем тогда казалось нужно.Ньютон-старик Эйнштейном-старикомтогда со сцены дерзко был влеком.Я к шапочному подоспел разбору,поскольку очень занят был в ту пору.Меняющегося мирозданья грохот,естественниками проведенный опытне мог меня отвлечь или привлечь:я слушал лирики прямую речь.
