Читать «Великие жены великих людей» онлайн - страница 74

В первые дни нашей совместной жизни Дмитрий Дмитриевич, очень гордясь, привез меня на новую дачу в Жуковку, которую он купил, собрав с помощью друзей значительную сумму. Она находилась в поселке Академии наук. Старую дачу в Болшево, подаренную Сталиным, тут же вернул государству. Мог, кстати, этого не делать, но ему и в голову такое не пришло. Вот входим мы на эту, с позволения сказать, «рублевскую» дачу — дверь провисла и за пол цепляет. В столовой на потолке — потеки, потому что там когда-то насквозь протекала крыша. Пол провален в кухне, на террасах. В шестиметровую комнату притащили взятую у кого-то кровать, на которой нам предстояло спать. Настоящая разруха. Но зато — кабинет с эркером! Пока Дмитрий Дмитриевич работал в этом кабинете, я поехала в Кунцево, купила первую попавшуюся новую кровать и шкаф для одежды. Жизнь наладилась! Потом и кое-какую мебель купили, и люстру даже, которая там до сих пор висит.

243-я школа Фрунзенского района

* * *

Вот как вспоминает о вселении Шостаковича в новый дом его дочь, Галина: «Отец решительным шагом входит в дом и сразу направляется в ванную комнату. Пробует кран — вода льется в раковину. Он заглядывает в уборную, дергает за цепочку — вода шумит в унитазе. После чего отец объявляет: “Я эту дачу покупаю!” Он не стал ничего осматривать, его интересовало лишь одно — водоснабжение. У него с водой были особенные отношения. Да, и кроме того, отец был чистюлей, то и дело мыл руки». Это цитата из книги «Шостакович в воспоминаниях сына Максима». В этой же книге дети Шостаковича рассказывают в очередной раз поразившую меня историю об Ирине Антоновне, «…из-за нездоровья отца на даче в Жуковке был устроен лифт, чтобы он мог прямо из прихожей подниматься к себе в комнату. Но ведь мы жили в Советском Союзе, и чтобы получить разрешение на этот лифт, мы должны были иметь человека, который официально имел бы право за ним следить. И Ирина Антоновна ничтоже сумняшеся пошла на специальные курсы лифтеров и получила диплом об их окончании. Однажды полученные навыки даже пригодились. Лифт, в котором находился Шостакович, застрял между этажами. Тогда Ирина Антоновна по приставной лестнице залезла на чердак, и там вместе с домработницей они руками поворачивали огромное металлическое колесо. Лифт двинулся, и отец был освобожден из своего плена».

Дача в Жуковке. На балконе

* * *

Максим и Галя были уже довольно взрослые, когда мы поженились. Отношения у нас, мне кажется, сложились вполне нормальные: во всяком случае, Дмитрий Дмитриевич сразу дал им понять, что если меня обижают, то это значит обижают его. Они запомнили. Я никогда не давала Дмитрию Дмитриевичу советов, как воспитывать детей, хотя мне всегда казалось, что, как и большинство родителей, он очень их балует. В конце жизни многие его страхи были связаны с детьми, их будущим. Сам настрадавшись в жизни, он хотел избавить их от нищеты, обеспечить, дать им максимум. Когда Шостаковича не стало, дачу в Жуковке я отдала Гале и Максиму. Галя иногда здесь живет. Я создала международную ассоциацию Шостаковича в Париже и нотное издательство в Москве. Ассоциация и издательство были нужны, чтобы, во-первых, появилось место, где можно было бы собрать все наследие Дмитрия Дмитриевича и, во-вторых — чтобы издавать ноты его произведений.