Читать «Художники Парижской школы из Беларуси. Эссе, биографии, путеводитель» онлайн - страница 69

Шагал, очевидно, понимал, что все это не что иное, как сигналы приближающейся трагедии. Он не проявлял особой политической активности, не вступил, как многие его приятели и знакомые (Пикассо, Леже, Элюар, Арагон), в Коммунистическую партию в знак солидарности с Советским Союзом в его борьбе с фашизмом, однако доминирующей темой его работ второй половины 1930-х гг. становится Голгофа как предупреждение человечеству о грядущих потрясениях.

Жизнь в ожидании смерти

Война началась, когда Сутин и Герда все еще были в Сиври. Как иностранным гражданам, им было запрещено выезжать за пределы городка.

Сутину удалось благодаря влиятельным знакомым получить пропуск и приехать в Париж лишь через несколько месяцев после начала войны. Было принято во внимание состояние его здоровья. Прощаясь с Гердой, он обещает вернуться как можно раньше. Это ему удается сделать лишь перед самым Рождеством, зато с пропуском для обоих. Однако мэр Сиври отказывается признать предъявленный ему документ, заявив, что только он уполномочен выдавать подобные разрешения, а сделать это он не вправе. Сутин еще раз едет в Париж. Вернувшись, он увидел, как тяжело Герде жить одной в холоде и страхе. Они решают не ждать милости от мэра – в апреле 1940 г. тайком добираются пешком до ближайшей железнодорожной станции и уже на следующий день, после нескольких пересадок, выходят из вагона на перрон Лионского вокзала в Париже.

Спокойная жизнь на вилле Сера продолжалась недолго. После оккупации немецкими войсками Голландии и Дании было решено правительством Франции нейтрализовать «пятую колонну» – граждан третьего рейха, проживавших во Франции. 15 мая Герда депортирована в лагерь, организованный для этих целей в Пиренеях в районе французской деревни Гурс. Она часто пишет Сутину, а в ответ получает два денежных перевода и письмо, датированное 10 июля 1940 г. В нем Сутин советует Герде не тратить столько денег на марки, жалуется на безденежье, поскольку в связи с войной все счета в банке заблокированы. В заключение короткого письма выражает надежду на ее скорое освобождение и пожелание стойкости.

После капитуляции Франции Герда благодаря новым связям получила разрешение проживать в Каркассоне, на неоккупированной территории. 8 ноября 1940 г. она вдруг получила телеграмму следующего содержания: «Будем завтра в субботу в Каркассоне в 14 ч. 32 м. Встречай на вокзале – Кастэн-Сутин». Вне себя от счастья Герда прибегает на вокзал и видит одну мадам Кастэн. Откуда тогда две подписи? Оказывается, чтобы обратить большее внимание. «Сутин? Он по-прежнему живет в Париже. Но, милочка, в его жизни появилась другая женщина. Зовут ее Мари-Берта Оранш. Крепись, дорогая», – заявила приехавшая. У Герды, несмотря на такой удар, все мысли по-прежнему только о Сутине. Особенно тревожными они стали, когда в оккупированной зоне ввели новые законы в отношении евреев.