Читать «Тайны запаха и вкуса» онлайн - страница 36

Когда дорога кончилась, пошли пешком. Палатки и провиант погрузили на волокуши. Тащили по двое… Тёмно-зелёный полог почти не пропускал солнечные лучи. Сопки толпятся друг за другом, а под ногами кочки, ямы-рытвины. Хорошо, когда попадались погорелые места, заросшие берёзками да осинами… На одном из таких расчищенных огнём мест, на южном склоне большой пологой сопки и расположилось стойбище эвенков — небольшой посёлок, скорее, временная стоянка из нескольких чумов вроде шалашей. Все покрыты оленьими шкурами. Ещё несколько «избушек на курьих ножках» — амбаров на сваях. Когда мы подошли, детишки с криками «люча хунгтэкэ, люча» кинулись в чумы. Толмач сказал, что «люча» по-тунгусски — «русский», а «хунгтэкэ» — «чужой»…

Навстречу нам вышел старшина стойбища с помощниками. Он говорил по-русски. Потом подошли и остальные жители. Мне на первый взгляд все эвенки казались одинаковыми. Не поймёшь, кто молодой, кто старый. Все коротконогие, ростом невелики. Лица круглые, безбородые, носы пуговками. Даже мужчин от женщин не отличить. Все одеты в штаны и куртки из выделанной оленьей кожи. На ногах — мягкие унты мехом наружу…

Старшина стойбища выслушал просьбу, подумал и сказал: «Однако тайга больсой, надо шамана Торганэя спрасивать, где искать. Согласится камлать, костёр зечь будем… Водка надо давать… много…»

Спиртом, как выяснилось, запаслись и опытный помкомвзвода — командир отряда, и доктор.

Шаман Торганэй

К вечеру хозяева расчистили утоптанную площадку в центре стойбища, постелили шкуры и разожгли костёр. Огонь и дым разогнали комарьё и мошку. Эвенки принарядились. Повязали на бёдра накидки вроде фартуков, расшитые цветным бисером. По сигналу старшины все расселись в кружок. Сели и мы.

Из чума вышел шаман с двумя учениками. Это был нестарый темнолицый эвенк с глазами-щёлками, маленьким носом и выдающимися скулами. На длинном балахоне висели нашитые бубенчики, цветные лоскутки и деревянные фигурки-амулеты. Большая меховая шапка закрывала лоб и брови.

Он стал ходить вокруг костра по настеленным шкурам, размахивая резной палкой. Потом остановился и что-то крикнул. Старшина стойбища сказал, что Торганэй требует водки. Помкомвзвода вынул бутылку разведённого спирта. Шаман отколупнул пробку, осторожно понюхал, запрокинув голову, сделал несколько глотков и застыл, глядя вверх. Потом кивнул и поставил бутылку на шкуру.

— Согласился, — прошептал старшина. — Будет камлать…

Помощники подтащили за рога к костру оленя. Один из них вытащил длинный узкий нож и перерезал горло животному. Набрал в пригоршню крови и вымазал ею лицо учителю, себе и второму ученику.

Торганэй вынул из-под балахона бубен с нарисованным посредине красным квадратом, застучал в него, заплясал и запел. Песня была заунывная и долгая. Постепенно её стали подтягивать сидящие у костра эвенки. Они раскачивались из стороны в сторону и тянули, тянули… Бубен гремел всё громче, отдаваясь в мозгу. А шаман вертелся всё быстрее, быстрее… А потом — бац!.. Упал на шкуры, и у него изо рта пошла пена…