Читать «Златая цепь времен» онлайн - страница 2

Каким-то данным ему от природы чутьем он ощущал прошлое и умел сказать о нем по-своему. «Прошлое, — писал он, — сплетенное из многих нитей существований, намерений дел, как бесконечный канат, никогда не разрывалось. Не было и не может быть так, чтобы все бросали, все рвали и начинали новое. У меня очень сильно ощущенье единства прошлого, настоящего и будущего. Сегодняшнее сплетено из вчерашнего, а завтра мы все плетем из сегодняшнего. Иначе быть не может».

Нам необходимо время от времени заглядывать в свое прошлое, чтобы в сутолоке исчезающих столетий не потеряться безродными; остановиться на миг, задуматься, спросить себя: кто мы? откуда родом? почему такие? Исторические произведения В. Д. Иванова о Руси, обращенные к детству нашей нации, дают ответ на эти вечные вопросы, помогают постижению непрерывной связи поколений.

У каждого писателя есть мечта о Главной книге, которую он не всегда успевает осуществить. В. Д. Иванову удалось написать свою Главную книгу — это, несомненно, «Русь Великая», где он выразил себя во всей духовной зрелости, где он весь сам, его душа и образ мыслей. Он приступал к своему завершающему труду с осознанным чувством внутреннего долга россича.

«Если удастся еще пожить и поработать, — писал он читателю-другу, — может быть, доведется мне как бы продолжить «Русь изначальную». Сейчас я перед этим стою, как перед горой, на которую нет дорог, хотя и кажется, что много их. Хочется порадеть матушке нашей России».

«Русь Великая» вышла в 1961 году, и читатели сразу же, не дожидаясь оценки критики, сумели распознать в ней самое сущее. Автор получил множество писем с глубокими по мысли суждениями, писем-благодарностей. Вот одно из них — оно характерно — от ветерана Отечественной войны В. В. Успенского: «Читая Вашу книгу, я удивлялся и спрашивал себя: как, почему, какие силы способствовали выработке великодушного мировоззрения нашего народа, его терпению, его вере в будущее, его способности в тяжких условиях быта и раздробленности сохранить свою самобытность, свою красоту и силу. Нашествие Степи не сделало его монголом, культура византийцев — греком. Он остался славянином — русским. И замечательные по красоте слога и задушевности первые страницы дают ответ на этот вопрос.

Спасибо Вам и за чудесные образы Святослава, Ярослава Мудрого, Мстислава и других русских и степных владык. Вы первый из русских писателей вспомнили о них и тепло, без раздражений и пристрастий, как ЛЕТОПИСЕЦ ПИМЕН, описали их «труды, и славу, и темные деянья, да ведают потомки православных земли родной минувшую судьбу, своих царей великих вспоминают». Простите некоторую вольность в перефразировке Пушкина. Просим Вас, пишите о России, ее народе, и народ этот поклонится Вам и скажет русское спасибо».

Свою «Русь Великую» Валентин Дмитриевич писал вдохновенно, на одном дыхании. Главы являлись как бы сами собой, будто кто диктовал ему, а он лишь записывал готовое. Он жил внутри создаваемого им мира, так вживаясь в образы своих героев, что даже менялся внешне. Вот близкие ему по духу характеры, мирные сцены, картины природы, и он — весь мудрое спокойствие, доброта, печаль. Но вот глава «Рысьи глаза блестят в сумерках» — чужой, враждебный мир, предчувствие будущих страшных бед на Руси, и он преображается: жесткий взгляд, отчужденность, быстрый, чуть приглушенный голос. Все не похоже на него, будто другой человек. Сам же он не замечал в себе перемен. Перевоплотившись в своих героев, он был естественным в той жизни, к которой прикоснулся воображением. Здесь одна из тайн творчества, необъяснимое взаимодействие: воображением художник вызывает к жизни образы, они же энергией слова воздействуют на него, и на какой-то миг он становится тем, кого изображал.