Читать «Ранние рассказы (1940-1948)» онлайн - страница 3

— Да-а?

— Умгу. Он был художник. О господи!

— Вы чего?

— Ничего. Просто я никогда не забуду, как он тогда непременно хотел написать мой портрет. Он всегда говорил мне — и совершенно серьезно, заметьте: «Эдди, ты некрасива, если судить по обычным меркам, но в твоем лице есть что-то, что мне хочется уловить». И он говорил это совершенно серьезно, уверяю вас. Увы. Я позировала ему только однажды.

— А-а, — сказал Джеймсон. — Знаете что? Я могу сходить принести пару стаканов из комнат.

— Нет, — сказала Эдна. — Давайте просто выкурим по сигарете. Здесь так великолепно. Влюбленный шепот и все такое. Верно ведь?

— У меня вроде нет при себе сигарет. Они там в комнатах остались.

— Не беспокойтесь, — сказала Эдна. — У меня есть с собой сигареты.

Она щелкнула замком своей нарядной сумочки, вынула оттуда черный изукрашенный блестками портсигар, открыла и предложила Джеймсону одну из трех оставшихся там сигарет. Сигарету Джеймсон взял и снова заметил, сто ему вообще-то уже пора, ведь он уже говорил ей об этом сочинении к понедельнику. Наконец он нашарил коробок и чиркнул спичкой.

— О, — произнесла Эдна, раскуривая сигарету. — Тут уже скоро все начнут расходиться. А вы, между прочим, заметили Дорис Легет?

— Это которая?

— Ну, такая коротышечка, довольно белокурая. Еще за ней ухаживал раньше Пит Айлзнер. Да вы, конечно, видели ее. Она там на полу, по своему обыкновению, уселась и смеется во всю глотку.

— А-а, эта? Знакомая ваша? — сказал Джеймсон.

— Ну, до некоторой степени, — ответила Эдна. — Особенно мы сней никогда не дружили. В основном я ее знаю со слов Пита Филзнера, он мне о ней рассказывал.

— Кто?

— Да Пит Айлзнер. Неужели вы не знаете Питера? Отличный парень. Он раньше немного ухаживал за Дорис Легет. И на мой взгляд, она поступила с ним не слишком порядочно. Просто по-свински, я так считаю.

— А что? — спросил Джеймсон.

— Ах, оставим это. Я знаете как: никогда не стану подписывать свое имя, если у меня нет полной уверенности. Нет уж, хватит с меня. Только я не думаю, чтобы Питер врал мне. Уж кому-кому, но не мне.

— Она ничего, — сказал Джеймсон. — Дорис Лигет?

— Легет. Д-да, Дорис, вероятно, привлекательна на мужской взгляд. Но мне лично она нравилась больше — то есть, с виду, понятно, — когда у нее волосы были естественного цвета. Крашенные волосы — во всяком случае, на мой вкус, — выглядят искусственно, если, скажем, взглянуть при свете. Не знаю, конечно. Может быть, я ошибаюсь. Все красятся. Господи! Как подумаю, отец просто убил бы меня, если бы я явилась домой с подкрашенными, ну хоть бы даже самую малость подсветленными волосами. Он ужасно старомодный. По совести, не думаю, чтобы я стала краситься, если уж говорить всерьез. Но знаете, как бывает. Иной раз сделаешь такую глупость, что Господи! И не только отец. Я думаю, Барри тоже убил бы меня за это.

— Это кто? — спросил Джеймсон.

— Барри. Молодой человек, о котором я вам рассказывала.