Читать «Дикий барин (сборник)» онлайн - страница 101

Нехорошо было утром во фраке по тетям ездить, надо было в полной форме лейб-гвардейца. Долгорукого за такой подвиг потом ругали все, особенно Яков Александрович Брюс, подполковник семеновцев. Брюс был мужем той самой графини Брюс, интимной подруги Екатерины Алексеевны, и, соответственно, зятем графа Румянцева-Задунайского. Забот ему не было больше, как следить за утренними визитами офицериков… А вот следил же!

Это я к чему?

Дворян в те годы еще можно было телесно наказывать: пороть, бить палками, мучить всячески. До «Грамоты на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства» оставалось чуть ли не двадцать лет. А «Манифест о даровании вольности российскому дворянству» телесной целостности вполне не гарантировал.

Однако ж даже имея в перспективе безнаказанно выпоротую задницу, офицерство конфузилось ездить во фраках по утрам к баронессам, просило потом прощения у читателей за такие дикие подробности офицерской молодости. Мол, да, куражился! В цветном жабо до полудня выезжал визиты делать. Да что там жабо! Туфли с золотыми пряжками на вечерние балы надевал! И трость держал рукой в перчатке, можете себе представить, что за дембель я был отчаянный, какие я себе мушки лепил на скулы?!

Это то, что я называю такт и самосознание.

Кстати, тетя-баронесса и заложила племянника командиру. Приезжал, говорит, такой красивенький! такой упоительный! Ах!

– Во фраке! Во фраке было утром стыдно ездить! – вознес я палец над головами пятнистых собравшихся.

Девушка Зоя отчего-то заплакала.

Легче всех было Федюнину. У него и выучка, и тренинг. А еще его вчера в сауне подперли шваброй да и забыли при плюс восьмидесяти пяти на час. Так что Федюнин просто радуется солнышку, протягивая к нему руки, и еще его радует возможность дышать.

Федюнин слушал меня и шумно дышал носом. Так с ним долго теперь будет.

Гости пробудут у меня до четверга.

Проповедь

– Если за каждое мое замечание о вашем тунеядстве, за каждый попрек куском хлеба вы получали бы от меня по рублю – это был бы ваш единственный постоянный заработок, родненькие… Когда вы разожмете свои горячие объятия на моей шее? – тосковал я сегодня, сидя на полу в окружении здоровенных кровинок своих. – Кто вышел из чресел моих? На это ли я надеялся, нетрезво наматывая круги вокруг родильного дома? Этого ли я ждал, принимая орущие и не то чтобы очень свежие кульки из рук хмурых медсестер? Нет, скажу прямо, не этого я ждал, вскармливая вас пищей и протирая ваши лишаи маслом и керосином!

Утро только началось, а вы уже обращаетесь со мной, как с идиотом!

Не может столько стоить пара туфель, это морок, это ложь! И то столько стоить тоже не может! И вон то в углу, оно вообще ничего стоить не должно, нет такого закона!..

Вы что, хотите несыто корячиться перед фотографами, выполняя команды типа «Покажи нам, детка, зной!»? Вы этого хотите?! Нет, я бы еще понял такую стоимость, если бы к этим туфлям прилагалась еще шапка для вызова летучих обезьян. И знаете, что бы я пожелал, вызвав эскадрилью этих милых обезьянок? Вы вообще соображаете, где бы вы очнулись после этого вызова, с кем бы вы очнулись и какие бы имена при этом получили?! Не надо будоражить своими чеками мою внутреннюю Бастинду! Она сдерживается, но тоже имеет душу!..