Читать «Откровенные тетради» онлайн - страница 68

— В Улэкит? — сорвался я. — Ты смеешься. Катя? Что вам там делать? Там же ни черта нет, кроме тайги!

— Как же нет, Борис Антонович? — возразила она рассудительно. — Сережа мне все рассказал. И Тоня тоже. Там есть клуб — раз. — Она загнула палец. — Его еще называют красным чумом. Почтовое отделение — два. Детский интернат — три. Колхозная контора — четыре. Медпункт — пять. А вы говорите, ничего нет. — И уставилась на меня смелыми и хитрыми глазами.

— Звероферма там есть! — закричал я трубным голосом. — Ты забыла! Звероферма!

— Шесть, — подытожила Катя, с полным спокойствием загибая еще палец.

— Кучум, — взмолился я, обращаясь к псу, — цапни меня за ногу, будь другом! Может, я проснусь.

Кучум завилял хвостом. Катя прикрыла рот ладошкой.

— Слушай, девочка, успокой меня. Скажи, что это новогодний розыгрыш.

— Да нет же, Борис Антонович. Мы даже справки навели. Там почтовый работник нужен. Это как раз для меня. А с Сережей тоже ясно; он у Чапогира в стаде будет работать.

— В стаде?

— Ну да.

— Кем? Собакой-оленегонкой?

Некоторое время Катя не могла говорить, так закатилась от смеха… Кучум запрыгал вокруг нас как очумелый и залаял во всю глотку. Я мрачно наблюдал за этим неожиданным концертом.

— Всего-навсего, — сказала Катя, успокоившись, — помощником пастуха.

— Он? Да он отличит ли оленя от козы?

— Научится, Борис Антонович. Всему можно научиться, если захочешь. А Сережа хочет.

— Нет, ты подожди! — разволновался я. — Нет, ты понимаешь, что говоришь? Тебе же рожать скоро!

— Угу.

— А знаешь, что там даже больницы нет, только медпункт?

— А другие как же?

— Другие… другие… то другие… — забормотал я. — Они привыкли, другие. Они сами родились там. А ты хрупкое существо.

— Ой уж хрупкое!

— Нет, ты постой! Ты не перебивай. Катя! Где вы собираетесь жить там?

— Нам обещали комнату.

— Но Сергей же в стаде будет. В ста-аде! Это как на луне, понимаешь? Ты одна останешься.

— И совсем не одна, — бойко возразила она. — Там люди живут. А Сережа будет приезжать раз в полмесяца. Рыбаки и матросы дома бывают еще реже.

— А рубить дрова? Топить печку? Таскать воду с реки? Кто это будет делать? Домовой?

Она прыснула, но тут же стала серьезной.

— Помогут, Борис Антонович. Людей много хороших. Как вы.

— Ты мне не льсти. Катя. Ты мне зубы не заговаривай, девочка. Ты вспомни, как ты извелась, когда он уехал на две недели!

— Теперь выдержу. Так надо, Борис Антонович.

— Да на кой леший надо? Кому надо?

— Сережа говорит, что в стаде трудней всего. Там настоящая работа, необычные люди. Тот же Чапогир… А еще там можно проверить себя на сгиб и излом.

— Ка-ак?

— Это он такое выражение выдумал, — пояснила Катя.

— Интересно получается. Он будет себя проверять, набираться опыта, а ты? О себе ты подумала?

— А декабристки? Кто их заставлял идти в Сибирь за мужьями? А они шли… У них было много путей, а они выбрали самый трудный. Могли бы жить в праздности, есть и пить на серебре. Нет, Борис Антонович! Это не блажь Сережкина. Мы сами себе должны доказать, на что способны. А то поздно будет.