Читать «Самоучитель прогулок (сборник)» онлайн - страница 44

География – наука о воображаемых мирах, география суть поэзотуризм. Перемещенные лица ищут пересеченную местность, чтобы идти по собственным следам. В поездку всегда берешь самого себя и проживаешь свою жизнь иначе и наугад. Путешествуя, путешественник путешествует минимум дважды, если не встретит трех троих.

В привокзальный буфет вваливается пожилой дядька в рабочем оранжево-серебристом костюме.

– Пьяным можно сюда? – спрашивает дремлющего за столом мужичонку.

Тот не понял, что вопрос к нему.

– Пьяным можно?

– Можно.

Дядька пристраивается к его столику:

– Есть ли у вас настроение для беседы?

Пауза.

– Ну что, грибочки пошли? – икает.

– Настроения нет.

Пауза.

Икает.

– Свои мысли хорошие, чужих и не надо. Да ведь?

Продолжительная пауза.

– А я вчера смотрел, как наши разорвали сине-белых.

Начинает дремать, положив ладони на край стойки.

Из туалета доносится звонкий тенор. У писсуара матрос, сыт и поет:

Служить России суждено тебе и мне.

Служить Россиииии!

Служить Россиииии,

Где солнце новое встает на небе сиииинем,

На небе сиииинем,

На небе сиииинем.

На ленточках бескозырки золотом отпечатано «Удалой».

Нам пришло письмо. В нем было фото, разорванное на клочки. Собрать снимок заняло несколько часов. Пришлось по-всякому повертеть обрывки. Наконец, сообща сообразили. Сначала составилась часть туловища в шубе, потом лапа – и вышел портрет трех симпатичных зверей с мордатыми хабитусами. Никто из нас с ними знаком не был.

Самоучитель прогулок

Предуведомление

Дорогой читатель, в этой книге ты найдешь только то, что может быть полезно тебе. Она написана для того, чтобы ты мог отвлечься от повседневных забот и отправиться на прогулку, о которой давно мечтал. Ты выберешь сам, в какие края направить свои стопы. Но знай: чего бы ты ни пожелал – предаться сладостной меланхолии, развлечься от души, перенестись в воображении в иные миры или просто петь и смеяться, как дети, – эта книга будет тебе верным спутником.

Любовь народную не купишь ни пряником, ни шпанскою мушкой

Как-то я, по обыкновению опаздывая, поймал такси. Едва я сел в машину, водитель включил радио, чтобы сделать мне приятное или чтобы растворить меня в эфире и забыть о моем существовании. Передавали новости. Тогда все обсуждали перезахоронение останков царской семьи в соборе Иова На Гноище и молчание президента, который должен бы был присутствовать на церемонии, но почему-то президентская администрация не торопилась официально об этом сообщить.

Диктор торжественно произнес:

– Президент России Борис Николаевич Ельцин…

– М…к! – ответил таксист.

– …согласился принять участие в церемонии перезахоронения останков семьи Романовых…

– Опять всех нае…! – таксист выжал из руля зычный гудок.

Другого большого начальника любили за то, что он был в доску свой. С детства я знал историю о том, как, придя в рыбный магазин, где не было ни пакетов, ни фасовочной бумаги, он заставил взвесить кильку прямо в свою кепку. Впрочем, любили его в нашем городе, а в Астрахани, например, его помнили как чекиста, вырезавшего за короткую командировку местные купеческие семьи.