Читать «Откровения Ангелов-Хранителей. Путешествие по Индии» онлайн - страница 21

Мы не спеша прогуливались по дорожкам садов и коридорам дворцовых покоев.

– Обрати внимание, – сказал я Алексе, – в отличие от российских дворцов здесь нет никакой позолоты, столь милой сердцу русского человека. Главное украшение – художественная резьба по камню.

На самом краю дворцового комплекса мы обнаружили легкую воздушную, словно парящую над пропастью двухэтажную башенку.

– Вот живое олицетворение слова «карма», – остановился я перед этим чудом архитектуры, – помнишь, в Фаттехпур-Сикри я тебе рассказывал про Салима, сына падишаха Акбара. Акбар Великий, узнав о рождении долгожданного сына, распорядился построить город на том месте, где жил предсказатель Салим Чишти. Сын вырос и предал своего отца. Падишах простил своего сына, но тот второй раз его предал и после смерти отца постарался уничтожить все его достижения.

Затем у Салима, ставшего падишахом Джихангиром, родился любимый сын Шах Джахан, который, став взрослым, поднял восстание против родного отца. Джихангир победил своего сына, затем простил его. И после этого Шах Джахан второй раз поднял восстание против своего отца.

Затем у Шаха Джахана родился любимый сын Аурангзеб, который, став взрослым, сверг своего отца и заключил его под стражу.

Вот так выглядит кармическая цепочка между родителями и их детьми. Причем такую кармическую связь можно проследить не только в царских семьях, но в самых обычных. Закон кармы одинаков и для царей, и для бедняков. Обращайся с людьми так же, как бы ты хотел, чтобы обращались с тобой самим.

– А при чем здесь это? – Алекса кивнула головой на узорчатую беседку перед нами.

– Это Жасминовая башня, – объяснил я, – по легенде именно сюда заключил своего отца Шаха Джахана под стражу его сын Аурангзеб. И последние годы жизни безутешный Шах Джахан провел в этой башне, ежедневно любуясь главным творением всей своей жизни – мавзолеем Тадж-Махал.

С нашей площадки открывался изумительный вид на окрестности с высоты птичьего полета – купола и минареты Тадж-Махала ярко белели на берегу искрящейся реки Ямуны.

– Но это лишь красивая легенда, – тут же поправился я, – реальность всегда выглядит серовато. К моменту ареста Шах Джахана столица Империи Великих Моголов уже десять лет как находилась в Дели, это примерно две сотни километров ниже по течению реки Ямуны. Там тоже есть Красный форт, но не такой красивый, как этот. Там Шах Джахан и провел свои последние годы перед смертью.

Я подошел к краю площадки и глянул вниз. Стены Красного форта отвесно уходили вниз. Среди растущих под стенами пальм громко верещали о чем-то своем упитанные зеленые индийские попугаи. Они стаями переносились с одного дерева на другое, красиво размахивая расписными крыльями. Каждая птица размером была примерно с курицу.

– Какие огромные попугаи! – отметил я. – Под охраной живут. Я в городе больше нигде попугаев на воле не видел.

– И павлины в саду красивые ходят, – отозвалась Алекса.

– Ах, да, – спохватился я и подвел свою собеседницу к резной ажурной беседке на верхней площадке дворца, – вот здесь раньше стоял знаменитый Павлиний трон – самый дорогой и роскошный трон в истории человечества. Он был изготовлен по приказу Шаха Джахана – строителя Тадж-Махала. В нем было чуть менее двух тонн чистого золота. Внешне он походил на диван на золотых ножках с балдахином на двенадцати изумрудных столбиках. Заднюю часть балдахина украшали два павлина, инкрустированные драгоценными камнями. Между павлинами находилось дерево, выложенное бриллиантами, рубинами, жемчугом и изумрудами.