Читать «О троллях, гоблинах и людях» онлайн - страница 30

Лето. На скамейках возле подъездов нашего дома, звучит безудержный смех, теперь понимаю, что в те далекие годы, все соседи были как одна большая семья. Я, как и все мальчишки, знал большинство жителей дома. Все соседи с удовольствием обсуждали последние новости и угощались вином, переполненной счастьем вдовы дяди «Левы». Вино было куплено ею, на деньги от продажи великолепного образца тела «Тролля» для нужд медицинского института г. Ижевска. Вслед за хозяином в виварий того, же института попал Филиппок с другом. Теперь дядя «Лёва» мог нанести человечеству только пользу и причинить только добро.

Годы, связанные с детским садом, помнятся лучше, чем последние годы работы. Интересно, так и должно быть или это «впадение» в детство? Надеюсь, подробно их описать в следующей книге, а сейчас, остановлюсь очень коротко.

Всё, что помню до детского садика, опишу подробно, не так уж многоL.

Ижевск, район «Зарека» (ударение на первую) ул. Баранова или Телегина? Участок земли Бабушки и тёти Нины с двумя домами и парой сараев, слева от дороги и значительно ниже ее, перед домом и вдоль всей улицы канава, над канавой какие-то доски, по которым я и узнавал бабушкин домик и бежал маленьким по ним туда. Почему-то помню только летние моменты.

Кажется, помню белые занавески на окнах.

Посреди участка еще дом, кажется, вместо порога деревянная лесенка. Это дом тёти Нины, вижу ее на крыльце, добрая, молодая, всегда накормит (выражение, что «Голод не тётка», у меня ассоциируется именно с ней). Она еще жива, тётя Нина Кудрявцева, думаю ей больше 80, в Питере живет её младший сын Андрейка Кудрявцев, мой двоюродный брат, в коммуналке, на невском, лесом торгует, заходит иногда…

В доме Кудрявцевых лежат половики, слева комната и прямо комната, в комнате у стены кровать на пружинах без матраса, я на ней прыгаю с игрушечным автоматом. Автомат больше не стреляет, огромные, гигантские, как две гранаты круглые батарейки желто-черного цвета выпали и я, никак не могу их обратно вставить, даже если вставляю– автомат не стреляет; и красная лампочка не горит. Я прячу автомат под кровать…

Домик бабушки смотрит окнами на дорогу, но дорога, кажется, находится выше окон.

В доме белая печка, вижу маленькую комнату, у стены кровать, просыпается отец, громко зевает, у него слезы, спрашиваю почему он плачет, он отвечает, что слезы идут сами, когда зевает, с тех пор замечаю слезы, когда зеваю сам.

Слева от дома у забора старый Вяз, в нем дупло в метре над землёй, четко помню постоянно мне говорят, что меня там нашли, сильно достают этим, так часто это говорят и мне, и при мне в компании, типа: «…а мы ему говорим в дупле нашли…». И вот, я сам всем говорю, что меня нашли в дупле Вяза. Около Вяза скамейка, возможно, её помню по фотографии, где сижу на коленях у дедушки.

Орешник! Слева от дома Бабушки, почти у забора. Я быстро и ловко взбираюсь на него, орехов не помню, но я стоя качаюсь на длинных тонких ветвях, весь в зелени, листья большие, мягкие, я ступаю, держась за соседние ветви до самого их конца и они медленно опускаются со мной к земле. Не помню падений, помню радость, солнце и комфорт орешника.