Читать «Музыка времени» онлайн - страница 69

И, наконец, я приближаюсь к сути моего повествования.

Наш дом не так уж стар. Родители мужа заселились в него в 1974 году. Это была новостройка. Моя оригинальная свекровь, когда свекру предлагали квартиру в доме 26 по Кутузовскому проспекту, а в этом доме жили многие известные люди, Л.И. Брежнев, например, категорически отказалась туда въезжать, объясняя это тем, что там нужно делать огромный ремонт, а ремонт это страшнее пожара. Свекор, в то время, был заместителем главного врача Кремлевской больницы.

Новостройка, недалеко от места, где работал свекор (он пешком на работу тратил 15 минут, что для Москвы небывалая роскошь), заполнилась незатейливыми жителями, в основном теми, кто работал в ЦКБ и их семьями. Я хорошо помню, когда к нам позвонил в дверь новый участковый и сказал: «Здрасьте! Я пришел познакомиться», – он замялся у дверей и не проходил и не сообщал, чего же все-таки требуется?!

– Проходите же! – настаивала я, в ответ на затянувшуюся паузу.

– А правда, что у вас профессор живой живет? Я ни разу не видел живого профессора!

Я растерялась, сдержала смех и посоветовала зайти попозже, так как профессора нет дома, или спуститься на первый этаж, там тоже живет живой профессор.

Время улетело, как вода в горном ручье, наш дом состарился вместе с содержимым. Родители наши умерли, и теперь мы живем в этой квартире и наблюдаем остатки стариков, постепенно занимая их места.

Мариночка Ивановна, бывшая операционная медсестра ЦКБ, давно уже на пенсии. Ее дочь живет отдельно. И вот же метаморфоза: когда я встречаю Мариночку Ивановну на прогулке около дома, она свежа, хороша собой, ее губки подкрашены и щеки тоже, ну просто ищите жениха в интернете и готовьтесь к свадьбе. Она улыбается, приветлива, мы беседуем обо всем и ни о чем, как соседи. Но, когда я вижу ее с дочерью под ручку, она бледна, серый цвет лица, походка шаркающая, спина сгорбленная. Помните, японский театр: маски и танцы, то есть и лицо и движение должно быть обязательно в сочетании: сама – бледна и сера, походка медлительна, подошвы шаркают, стан изогнут.

Сразу вспоминаю моего отца. Он живет в другом городе, но летом мы часто видимся на даче. Немощный, старый, плохо видит, плохо слышит, еле-еле тащит ноги, ругает Путина и несправедливость партии и правительства. Соседка по даче, которая живет с ним в одном городе, потрясенная нетипичным видом и поведением отца, громогласно завопила на весь лес: «Николай Петрович, ты что это скрючился, только что бежал по городу Дубне, как молодой стрекозёл, целовался с проходящими знакомыми женщинами, а тут тебя не узнать! Где офицерская выправка? Где веселый взгляд и молодецкий задор? Не иначе как живот болит, урюка объелся что ли!». Театр «Но» в действии.