Читать «Кроме тебя одного» онлайн - страница 38

Кешка давно уже не дружил с интеллигентной лексикой и даже удивился, что так складно вытекали воспоминания о свердловском теоретике бичовства Федоре Ивановиче, который окрестил его Кешкой и благословил скитаться по свету свободным дитятей природы. Умел пудрить мозги Профессор — ничего не скажешь!

Костер догорал, и Кешка подбросил несколько щепок, чтобы продлить жизнь огню. Почему люди любят смотреть на огонь и воду? Может быть, потому, что они — начала начал жизни и, возвращаясь к своему началу, люди очищаются душой? «Философ!» — обругал себя Кешка и стал затаптывать костер.

Заворачиваясь в старое байковое одеяло, Кешка подумал, что не доведут его до добра сентиментальные думы. Всякие мысли, кроме тех, как достать бухло, где найти пожрать и переночевать, он считал сентиментальностью, а по-русски говоря — плаканьем в тряпочку. И еще он подумал, что сегодня ему обязательно приснится какая-нибудь галиматья. Но Кешке ничего не приснилось.

Казалось, едва он уснул, как его разбудила сильная боль в боку: кто-то ударил ногой больно, не жалеючи.

«Скотина! Шакал! Пес вонючий!» — ругнулся он про себя. Ему хотелось вскочить и впиться в горло Ефименко. Что ударил Борька — в этом не было никаких сомнений — его почерк. Но размышлять об этом и накручивать без толку себя не было времени: второго пинка долго ждать не придется. И все-таки дождался. После него Кешка выпрыгнул из своей постели, как с батута.

— Дрыхнешь, падло! Бормотуху любишь хлестать, а кто за тебя пахать будет?!

У Борьки с похмелья глаза, как у быка разъяренного, а морда — темно-красная, словно отваренный бурак, и Кешка поспешил выскочить из тамбура коровника, забыв обуться. А там охнул жалобно Ваня и выполз на четвереньках, испуганно тараща глаза на дневной свет.

— Боря, не бей! Я выметаюсь! — взмолился в тамбуре Митяй.

На улицу он вылетел с ускорением, которое придал ему Борькин ботинок, отпечатавший пыльный след на тощей Митяевой заднице. Без «оха», без стона, прихрамывая, выбежал Булат — видимо, Ефименко угодил ему в колено.

— Становись! Равняйсь! Смирно-о-о! — Борька построил бичей по ранжиру — Булат — левофланговый, затем Кешка, Митяй, Ваня — и пошел навстречу Раткевичу, держа ладонь у виска.

— Товарищ генералиссимус! Армия ударников труда для решающего сражения с коровником построена!

— Кончай комедию! — отмахнулся Арнольд. — Будем передислоцироваться!

— Что так?

— Местные бугры вешают в нагрузку к ремонту строительство двухквартирного домика.

— Ну и что такого? вмешался Сергей. — Пусть дом. Что мы, домов не строили?

Арнольд взглянул на него, как на сумасшедшего.

— В вопросах шабашки ты, Курлович, полнейший дилетант! На капстроительстве полное отсутствие оперативного простора. Смета, что тюрьма, на волю не вырвешься. Хрена без масла заработаем!

Раткевич уселся на тюк соломы в философском раздумье. Борька, как верный ординарец, держал за руль его велосипед — пронырливый Арнольд успел уже где-то транспортом обзавестись.