Читать «Зашифрованный план» онлайн - страница 3

Сразу же по приезде в Новониколаевск Максимилиан Алексеевич знакомится с Валериаиом Правдухиным и Лидией Сейфуллиной, принимает участие в подготовке первых номеров журнала «Сибирские огни».

В 1922 году он пишет и публикует в журнале уже упомянутый очерк «Из саянских скитаний» и большое количество рецензий на природоведческие книги или на книги, по своему содержанию близкие к его специальности. Книга иркутского ученого Б.Э. Петри «Областной музей и его организация на демократических началах» позволяет Кравкову высказать мысли, которые свидетельствуют о его желании шире распространить среди советских людей знания, призвать к бережному отношению к духовным богатствам. В сущности это была защита историзма в методологии нашего мышления.

«Трактует автор, — пишет Кравков о книге Петри, — о вопросе живом и интересном для всякого образованного человека вообще, а педагога в частности. Действительно, правильная постановка музеев едва ли не единственное средство спасения для истории ценнейших и невосстановимых памятников духовной и материальной культуры, бесследно и быстро стираемой новыми условиями жизни. А для будущего Сибири сохранение характерных черт ее бытового и хозяйственного прошлого не может не быть ценным. При современной бедности наглядных пособий каждая школа должна искать в музее систематизированные и централизованные хранилища учебно-показательного материала. Наконец, как мало мы знаем о своих сибирских музеях! А ведь знаменитые коллекции бронзы Минусинского музея имеют мировую известность, и, вероятно, многие удивятся, когда узнают, что в Иркутском музее можно полюбоваться оригиналами большинства известнейших русских художников…»

Ко всему прочему здесь звучит не только горечь упрека — как мало мы знаем! — но и гордость тем ценным, что успели сделать сибиряки.

К этому времени Кравков по праву считал себя сибиряком. Был неистощим в рассказах о Сибири, о ее людях и лесах, о ее животных и полезных ископаемых. Писатель был как-то откровенно безразличен к людям, равнодушным к Сибири, и нетерпим к тем, кто, живя здесь по многу лет, не желал к ней приглядеться или, того хуже, действовал ей во вред.