Читать «Не убегай, мой славный денек!» онлайн - страница 35
Октав Панку-Яш
— Ишь какой ты сразу усердный стал! — иронически заметил отец. — Жалко, что у тебя друг лентяй!
— Неправда! — так и вскинулся Михня. — Андрей вовсе не лентяй. Только по математике…
— Тем хуже для тебя!
Михай вытаращил глаза.
— Для меня?
— Именно, для тебя. Не будем спорить. Я дам тебе твой ножик, подари его Андрею и скажи: «Дорогой друг, это все, что я мог сделать для тебя. Дарю вот эту безделицу… железку… старый ржавый ножик. Я не сумел помочь тебе и не сумею. Я слабый человек и эгоист». Можешь свалить все на меня. Скажи: «Я не виноват. Меня отец так воспитал». Одним словом, я не я, и лошадь не моя.
Никому бы не пожелал Михня испытать то, что испытывал он. Ему хотелось плакать, но слез не было, хотелось кричать, но он не мог из себя выжать ни звука. Он поддал ногой угол ковра, который сам же недавно расправил, хотел сдернуть скатерть со стола, но вовремя одумался. И сам себе удивлялся, как это вдруг он собрался с духом и заговорил:
— Теперь все равно уже поздно, папа… Что я могу сделать? Завтра Андрей уезжает.
Отец пожал плечами.
— Мда… Его родителям, это, конечно, безразлично. Так выходит? Уезжает или остается, им все равно? Ну сыночек! С таким не соскучишься! Да что ж я? Как говорится, смеялся черепок над разбитым горшком! Словно мой сын из другого теста.
— Но что я могу сделать? Теперь поздно…
— Дело твое!
— Андрей уезжает, а я…
— Дело твое!
— Ох, папа!..
— Поздновато вздыхаешь, сынок. Раньше надо было. Да ведь ты сейчас только так, для виду, вздыхаешь. Хочешь, чтобы я пожалел тебя, сказал: «Не надо, сынок, зря расстраиваться! Плюнь на все и береги здоровье! Стоит ли горевать из-за таких пустяков?»
— Папа, ну как ты можешь думать такое?
— Э! Я много чего не думал, и вот вам, пожалуйста! Твой друг Андрей уезжает, а ты сидишь тут и вздыхаешь.
— А что же мне делать? Уехать с ним?
— Дело твое!
— Значит, и мне уехать? — повторил Михня умирающим голосом.
— Дело твое!
— Тогда… я уеду…
— Дело твое!
Эх, где то времечко, когда, бывало, Михня шутил, по примеру друга: «Едешь на курорт? Не забудь мой адрес: Продувная улица…»
Не глядя на отца, Михня поднялся:
— Уеду…
— Дело твое!
Михня вышел из комнаты. На дворе он остановился. А теперь куда? В какую сторону? Он подфутболил консервную жестянку, она покатилась, ударилась о забор, Михня погнался за ней и возле забора подумал: «Пойду к Андрею».
Ему открыла дверь мать Андрея.
— Андрей себя неважно чувствует… Он лег.
— Я знаю. Можно мне зайти к нему? Поговорить надо…
— Пожалуйста! Он, наверное, не спит.
… Андрей уткнулся носом в подушку, укрылся с головой одеялом и, чтобы приманить сон, считал в уме… 754… 755… 756… Скрипнула дверь, кто-то вошел. Андрей насторожился. Подумал, что это мать. А ведь просил ее не беспокоиться, отказался от чая, отговорил ее ставить банки — и так все пройдет! Видно, материнское сердце не вытерпело, вот и зашла проверить, как он тут.
— Андрей!
Что это? Сон? Голос был Михнин.
— Андрей!
Он легонько куснул себя за палец. Нет, не сон. Он сбросил одеяло. Посреди комнаты стоял Михня и мрачно смотрел на него.
— Ты чего пришел? — напугался Андрей.