Читать «Вот мы какие!» онлайн - страница 61

Робис в который раз начинает произносить текст роли. Ему представляется, что отец чаще всего говорит: «Роб!» — с восклицательным знаком, в приказном тоне. А не: «Роб?» — то есть вроде вы спрашивает: «Ну, а как ты считаешь, сынок?»

— Хорошо, — говорит Кайя. — В таком случае, попытайся изобразить такого отца, который все свои отношения с детьми строит на одних приказах. Но ведь и при этом условии он не будет действовать как командир полка. Отец имеет дело не с подчиненными ему солдатами, а с самыми своими близкими людьми. Ну подумай: ведь ты не можешь не сочувствовать Лолите, своей дочери. У тебя болит за нее сердце, ты переживаешь за ее плохие отметки в школе, за ее нежелание учиться. Ты приказываешь — хорошо, допустим! Ты отдаешь распоряжение — допустим! Но в душе ты желаешь ей только добра, ты веришь, что она может измениться, ты видишь в ней хорошее…

Робис внимательно слушает Кайю. Наверное, она права: каждый видит в своем ребенке хорошее. Даже тогда, когда ругает его.

Голос Робиса начинает звучать мягче. В нем появляется теплота.

Очень может быть, что Кайя, сама, вероятно, того не ведая, помогла ему лучше понять отчима.

— Хорошо! Пошли дальше!..

Индулис-бабушка входит в комнату и, услышав строгие слова отца, тигром бросается на защиту своей внучки.

— Индулис, не переигрывай! — Кайя смеется. — Твоя единственная забота, чтобы Лолита была сыта, хорошо одета и чтобы в школе ее никто не обижал. Старушка убеждена, что учителя ни с того ни с сего взъелись на ее внучку. Не хватало теперь еще, чтобы дома родной отец повышал голос и заставлял нервничать и без того нервного ребенка.

Индулису долго объяснять не надо. Раскинув руки, он заслоняет собой Лолиту, плачущим голосом упрекает отца за его «неверное» отношение к дочке.

У длинноногого Индулиса получается так здорово, что мы все переглядываемся, улыбаемся. Точно! Всем бабушкам их внучки дороже золота.

Кайя энергично хлопает в ладоши:

— Очень хорошо, Индулис! Идем дальше!

Появляется дедушка, то есть Валдис. Сгорбившись, он шаркает по сцене, едва волоча ноги.

Нам опять становится весело.

— Смешно, ничего не скажешь! — Кайя тоже улыбается. — Беда только в том, что в наше время дедушки вовсе не такие уж дряхлые. Многие работают или ходят в клубы пенсионеров, поют в хорах ветеранов труда… Мне кажется, Валдис, ты перестарался. Сколько лет твоему дедушке?

— Шестьдесят пять.

— И что он делает?

— Работает. В типографии.

— Вот видишь! А у тебя получается немощный старец…

Ояру пришлось много думать о том, каким должен быть образ матери.

— Моя мама врач, заведующая хирургическим отделением. В больнице она проводит больше времени, чем дома, — сказал он, когда Кайя предложила ему не переигрывать и сравнить свою собственную мать с той, роль которой он играет в пьесе.