Читать «Синдром бездны» онлайн - страница 20

Интересно, как можно частично летать?

— Знаете, — продолжал доктор, — был такой случай. Один бандит убегал от патрульного по тоннелям и тот выстрелил ему в спину. Пуля попала точно в сердце, но смертельно раненый преступник бежал ещё несколько десятков метров, хотя по всем правилам должен был умереть на месте. Вот так-то Лёша. Впрочем, как хранитель, вы должны знать эту историю лучше меня.

Я хмыкнул. Борис Петрович за кружкой пива обожал рассказывать, как, будучи молодым патрульным, ранил преступника, а тот никак не хотел умирать. Он был тогда моложе, чем я сейчас и по его рассказу выходило, что ничего более забавного в его жизни не случалось. Теперь я понимаю, что ничего смешного в тот момент для молодого патрульного не было и быть не могло.

— И потом, — продолжает врач. — Многие люди живут без полётов и таких людей гораздо больше, чем кажется. Некоторые вообще никогда в жизни не летали и ничего, нормально живут. Знаете писателя Пермякова? У него врождённый синдром Муравицкого, а пишет прекрасные романы про полёты, все читатели уверены, что он ас каких мало. А он даже к окну подойти не может, пространство и полёты видел только на плёнках. И ничего, уважаемый человек. Так что не надо отчаиваться, всё образуется.

Таня пошла проводить доктора, а я откинулся на спинку кресла и задумался.

Я знаю людей о которых он говорит. Всю жизнь сидят в квартирах и не могут летать. Жалкие, сломленные люди. Их стесняются собственные родственники и стараются не упоминать об их болезни. Всё равно, что сифилис или проказа. Люди деликатные, все всё знают, но стараются не замечать, каждый может оказаться на их месте. Я не хочу быть получеловеком. Я хочу летать.

Я просидел в кресле весь день, периодически прикладываясь к бутылке. Таня время от времени заглядывала, сидела рядом, встревожено спрашивала как я себя чувствую, словно это был грипп. А то вдруг начинала горячо убеждать меня, что всё будет хорошо. Мне кажется, она больше успокаивала себя, чем меня.

Прилетел из школы Толик, забежал поздороваться. Таня позвала меня ужинать, но я отказался, как и от обеда перед этим. В результате я ничего не ел, но много пил.

Наступила ночь. Толик давно улёгся спать. Таня хотела остаться со мной, но я отправил её в спальню. Мне хотелось побыть одному.

За полночь я встал с кресла и, пошатываясь, направился в ангар. Окно в коридоре и ворота ангара поставлены в режим затемнения. Я усмехнулся, проходя мимо окна. Не вижу, значит не боюсь. Я без особых проблем добираюсь до ангара, если не считать трудности с координацией движения.

Мои красные крылья, такие величественные и грозные, сверкающие во время полёта в сумрачном пространстве, сейчас кажутся жалкими и ущербными, как я сам.

Я сел рядом и погладил их.

— Вы знаете, что нам больше не летать вместе, поэтому такие грустные.