Читать «Начало перемен» онлайн - страница 19
Алексей Славич
— Как скажешь, белый хозяин. Но насчет забыть про них — не уверена, что у тебя получится. Человек чести — довольно редкая птица среди аборигенов на Земле. У них могут быть к тебе предложения. И очень соблазнительные.
Телефон щелкнул и из него по громкой связи раздался голос «Сидорова».
— Доброе утро, ребята. Можно зайти?
Катя с Гуровым переглянулись. Гуров пожал плечами.
— Доброе! Можно! — ответила Катя.
Зайдя через пару минут, «Сидоров» представился Кате, весьма точно передразнив в конце интонации Иванова:
— Я тут лепилой, Катерина. Зовут…э-э… Сидоров.
Катя рассмеялась.
— Сами такую оригинальную фамилию придумали?
— Обижаете, хозяйка, — ответил «Сидоров». — Такое суперское погонялово только Сергей Александрович мог придумать. Да и то, я думаю, лишь в состоянии просветления после отходняка.
— Отходняка? — удивилась Катя.
— Да ерунда, — торопливо вклинился Гуров, — выпил немножко, чтобы скоротать время твоего отсутствия.
— А почему господин «Сидоров» употребил термин «отходняк»? — настороженно спросила Катя. — Сережа, ты успел какой–то гадости принять?
— Да нет, — успокоил «Сидоров», — умеренный передозняк снотворного, усугубленный алкоголем. Но все уже исправлено. Собственно, я к вам с деловым предложением. Пошли кого–нибудь сожрем? Катерина уже, наверное, способна самостоятельно перемещаться?
Катя осторожно встала с кровати, тихонько прошлась по комнате.
— Вроде способна. А далеко идти?
— Метров триста.
— Пошли.
После завтрака «Сидоров» увел Катю на процедуры. Вернулась она часа через два, очень уставшая, попросила Гурова лечь с ней, уткнулась в него и тут же заснула. Гуров тихонько лежал, размышлял о стремительно развивающихся событиях последних дней. А потом тоже задремал.
Проснулся он от поцелуя.
— Хозяин, — прошептала Катя ему на ухо. — Понимаешь, срочное дело. Срочно надо с тобой трахнуться. А то лопну. Или тресну. Имущество твое пропадет.
— Как ебаться, так ты есть. А жениться?
— Тебе что, так плохо?
— Нет, хорошо. Нескучно так. Ну, если честно, — замялся Гуров, — то не знаю. Видимо, хохляцкая кровь играет. Вдруг зачем–нибудь пригодится. А тебе что, жалко, что ли?
— Серенький, родной, зачем может пригодиться женитьба на списанном тебе в рабство андроиде? Ты радикально расширяешь мои представления о хохлах.
— Нет, ну если ты опять будешь кончать жизнь самоубийством в ответ на мое скромное предложение, то я его сниму.
— С лягушками это было не предложение, а односторонняя попытка объявления меня своей женой, ты и спрашивать–то не пытался.
— Так, сейчас выяснится, что ты покончила жизнь самоубийством от феминистской обиды, что я тебя не спросил. Значит — отлуп? Гарбуз, как говаривали у нас в поселке? (когда–то в украинских деревнях символом отказа в сватовстве был гарбуз (тыква). — Примечание автора).
— Ни, чому ж гарбуз. Я згодна. А що дах у тэбэ йиде — так у мэнэ вин йиде сильнишэ. (Нет, почему же гарбуз. Я согласна. А что крыша у тебя едет — так у меня она едет сильнее. — укр.).