Читать «По совместительству экзорцист» онлайн - страница 13

Я вся хотела б нервочками стать,

Чтоб только перси чуткие твои

Прошлись по мне, заставив трепетать

Когда ты нас коснешься в забытьи.

Да, совершенству не нужна хвала,

Но ты ни нот, ни красок не жалей,

Чтоб в славе красота пережила

Твой золотом покрытый гименей, —

«сочинила» Маргарита утром, полистав на сон Шекспира, будучи потрясенной до самых глубин своего естества тремя полноценными завершениями.

На следующее утро Григорий голышом выскочил во двор, и с криками восторга вывалялся в пушистом, выпавшем ночью снегу.

«Как прекрасен этот мир, посмотри! Как прекраааасен этот мир!» — напевал он, обрезая у зеркала бороду. Подстриг лопатой. Теперь от брата его смогла бы отличить только Маргарита. И только при определенных обстоятельствах.

О чем–то воркуя, они отправились в ближайшее отделение милиции.

— Пришли давать свидетельские показания, — тоном решившихся на ответственный гражданский поступок обывателей, заявили они хором дежурному. — Записывайте, — продолжил уже один Григорий. — Мы, супруги Василий Константинович и Маргарита Владимировна Григориади, заявляем, что в нашем доме скрывается бежавший из мест лишения свободы опасный преступник Андрон Самуилович Копытов, по кличке Карабас, гражданин Республики Гондурас (Григориади как–то по случаю купил гондурасский паспорт). Кров и пища были предоставлены нами под угрозой насилия над нашими милыми детками Гошей и Антошей. Из опыта общения с преступником мы сделали вывод, что Копытов — человек очень опасный, так как обладает невероятной изощренностью ума. Например, ему ничего не стоит заявить, будто он — это Василий Константинович Григориади, а я — Андрон Самуилович Копытов. Мы и действительно похожи. Я вообще на многих похож. Мне даже говорили, будто на типичного грека–афинянина. Не знаю. Ни я, Василий Константинович Григориади, ни моя жена, Маргарита Владимировна Григориади, ни разу в жизни за пределы Республики Беларусь не выезжали, трудились честно, награждены грамотами.

— Вы, гражданин, так сильно не волнуйтесь, — прервал поток лжи лжеВасилия дежурный, наливая воду из графина. — Мы службу для того и несем, чтобы не давать уголовникам над честными людьми измываться. Успокойтесь, пожалуйста.

В тот же день Васю и взяли. К концу рабочей смены к проходной завода «Ударник» подкатил милицейский «козел». Хотя Вася выходил не из пивной, но он лыка не вязал:

— Что?.. Из какого Гондураса?.. Со второго механосборочного… Ой, щекотно ведь, куда лезете!.. Всерьез, что ли подумали, будто у меня там, за поясом, пистолет?.. Бутылка! А кто сказал, что рабочему человеку после смены выпить нельзя? Женком, Кофи Аннан сказал? Да я на них!.. Ай, больно, чего руки выламывайте! Сам пойду!

До «козла» их сопровождала целая толпа. Никогда еще Васе не удавалось привлечь к своей серой, порочной персоне столько внимания.

— А я лягу–прылягу, вдоль гастинца старога! — во всю глотку заорал он песню из репертуара «Песняров», долгое время бывшую прямо–таки гимном белорусских алкашей.

В один из дней марта с Григорием Григориади произошла еще одна, в том же духе, метаморфоза. Он превратился в дипломированного выпускника некоего тибетского монастыря, магистра черной магии, бакалавра оккультных наук и доктора белого чудодейства Пантелеймона Уралова. Который, если верить синему белорусскому паспорту, был однако, уроженцем города Анадырь Чукотского автономного округа. И айном по национальности, что в паспорте, согласно международным нормам, не декларировалось, но было очевидно благодаря буйной растительности на лице. Так как с этих пор даже сожительнице Григорий наказал называть себя Пантелеймоном, во избежание путаницы пусть таковым станет он и для нас. По крайней мере, до следующего превращения.