Читать «Путешествие на "Щелье"» онлайн - страница 27
Михаил Евгеньевич Скороходов
— Иди в ту сторону, — Буторин указал на далекое озеро, — а я в эту.
С полчаса брожу по бывшим владениям Никольского. Когда–то и его взгляд скользил по этим холмам. Пыжик мечется из стороны в сторону, ловит мышей — это его любимое занятие.
Может быть, какой–нибудь матрос выбрался на этот берег после кораблекрушения? Отчаянно цеплялся за жизнь и не думал, что его имя останется на карте.
Мы дошли до озера и повернули обратно. По пути я подобрал на берегу несколько лиственничных кругляшей для печки.
Показался Буторин, в руках у него был какой–то предмет, похожий на большое оранжевое яйцо. Оказалось — пластмассовый буй.
— Угадай, куда я эту штуку хочу приспособить?
— Я думал, ты нашел яйцо динозавра. Красивый буек. По–моему, нам ни к чему, только место будет занимать.
— У нас один молочный бидон без крышки, так? Теперь мы его сможем использовать под бензин. Переходы впереди большие. А буй — вместо крышки. Пропустим через дужки веревку, притянем, надежная будет затычка, в самый раз.
— И с парусами будет гармонировать. Оперяется наша «Щелья».
Мы уже сутки в пути, но решили идти дальше. Ветер восточный, встречный, но не сильный: три балла. Отдыхать в такую погоду грешно. Отчалили, развернули карту. Впереди Сенгейский Шар, пролив между большим одноименным островом и материком. Дальше — давно обжитый поселок Тобседа.
— Проскочим Шаром, если лед вынесло, — сказал Буторин, — сократим путь. В Тобседе удобная бухта.
Когда подходили к острову, заметили в море какой–то темный предмет. Посмотрели в бинокль–среди волн болталась лодка, людей не видно.
— Сделаем доброе дело, — сказал Буторин, разворачивая «Щелью», — спасем им лодку. Видимо, унесло ветром.
Так оно и оказалось. Работники станции не знали как нас благодарить.
Пролив покрыт льдом, пришлось огибать остров с севера. На подходе к Тобседе мы встретили первые плавучие льды. «Щелья» шла зигзагами, не сбавляя хода.
— Если в бухте лед, плохо дело, — сказал Буторин. — Погода портится.
Ветер усиливался, с востока надвигались черные тучи. В бухту мы вошли, хотя к берегу льды нас не пустили. Бьша ночь, поселок спал. Приткнулись к большой льдине, примерзшей к берегу, врубили в нее якорь. На ужин — жареная селедка и чай с сухарями. Согрелись, откинули полог.
На возвышенности — ряды одноэтажных домов, утопающих в снегу, радиомачта–типичный полярный поселок.
Многие дома построены из леса–плавника — каждую весну тысячи добротных бревен выносится в море из Северной Двины и Печоры. Как говорится, нет худа без добра. Ежегодно в полярные поселки доставляются с Большой земли разборные благоустроенные дома, а в крупных населенных пунктах в последние годы появились и каменные здания.
— Еще в одном населенном пункте открыли навигацию, — глядя на тихие дома, с довольной улыбкой сказал Буторин. — А жители не подозревают.
— Вот удивятся завтра — корабль на рейде!
— Готовь телеграмму в «Правду Севера»: от Святого Носа сто восемьдесят километров с остановками прошли за двое суток.