Читать «Записки о польских заговорах и восстаниях 1831-1862 годов» онлайн - страница 233

217

В нашем третьем. Приходится как раз над кондитерской Люрса (тогда Конти) через этаж.

218

Записка полковника Добродеева.

219

Та же записка.

220

Изображение можно видеть в № 151 Tygodnika Illustr. за 1870, с. 245.

221

Mochnacki: Powstanie Narodu Polskiego 1830 – 31. Posnań. 1865. II,

222

Байер и Майзельс по варшавскому произношению, собственно: Beier, Meisels. Шленкер сидел два месяца в цитадели во время военного положения. Сына его Иосифа сослали в Сибирь за участие в действиях против русских войск, а он сам бежал за границу в сентябре 1863 года. Умер 15 марта н. ст. 1871 года. (Dzien. Poznansk. 1871. s. 94).

223

О Фиалковском говорили, что будто бы на замечание князя Горчакова, что он велит открыть огонь из всех орудий цитадели, он сказал: «А я велю ударить во все колокола».

224

То есть дайте мне подумать.

225

То есть надо ими пожертвовать.

226

«Корпорация мясников готова идти против ваших пушек, и завтра, коль скоро тела святых жертв не будут возвращены городу для торжественного погребения, вы замаршируете в нашей крови по колено».

227

«Несчастье случилось!» – «Великое несчастье!»

228

Записка полковника Добродеева. Авейде о делегации ресурсы и приеме ее князем Горчаковым, высказывается так: «Наместник, колеблясь, принял депутатов и был то грозным, то уступчивым, но постоянно нерешительным. На представляемые ему желания то отвечал угрозой и отвергал их, то снова принимал и одобрял. Таким образом, беспрестанно меняя тон, наконец согласился, если не ошибаюсь, на все требования и тем признал себя побежденным толпой».

229

Отдан в ту же ночь. См. № 56 «Gazety Warszawskiej», 1861. Там же и о назначении Паулуччи, который носил по-польски такой титул: Zawjadujacy naczelnik policya Warszawska.

230

Место заседаний Земледельческого общества.

231

Так рассказывает об этом факте Авейде, II, 10, примечание. Других источников для того мы не имели.

232

Авейде II, 16. – Он добавляет к этому еще следующее: «Мне говорили, что в этом адресе (то есть неопределенном) принимаемы были во внимание два совершенно противоречащие одно другому соображения и цели; во-первых, чтобы, не зная еще вполне настроения монарха, не восстановить его как-нибудь против нас и не оскорбить заявлением определенных желаний. Во-вторых, чтобы определенным адресом не связать себя перед правительством никакими, так сказать, условиями и иметь через то на будущее время в резерве открытую дорогу просить о чем-либо более важном, нежели конституция 1815 года без войска, например, хоть об этом войске и о присоединении к Польше Литвы и Руси.

Кроме того, в неопределенном адресе не говорилось, чем именно мы будем окончательно довольны, но молчаливо, однако для всех вразумительно, допускалась всегдашняя возможность обратиться к желаниям о восстановлении самобытной Польши в прежних ее границах, а следовательно и к мысли о революции. Адресом же с точно определенными условиями, утвержденным нашими подписями, мы сами закрывали дорогу всем своим планам и стремлениям к самобытной Польше. Так, по крайней мере, в то время рассуждали, разрешая вопрос об адресе».