Читать «Французская книга об Екатерине II» онлайн - страница 3

Но главное достоинство её заключалось в её характере. Оригинальность, которою она охотно хвалилась, обнаруживалась скорее в её образе действий, нежели в образе мышления. Тщетно было бы искать какой-нибудь новой идеи в её сочинениях. Очень много здравого смысла в связи с сильной дозой воображения, причем первый исправлял заблуждения второго, – такова, по-видимому, была основа её умственных способностей. Обаяние, какое тем не менее она производила единственно своим умом, по-видимому, являлось лишь искусственным продуктом, в котором сила настойчивой воли, высшее искусство сценической постановки и эффект блестящего вдохновения – составляли чарующие элементы. Впрочем, Екатерина никогда не претендовала на славу умницы. Германское происхождение её сказывалось в манере её шутить и острить. Остроты императрицы отличались тяжеловесностью. Ум её был практичный, с благодушием и неиссякаемой веселостью в основе. Она не проявляла никаких претензий на особенно солидное или очень разностороннее образование и охотно признавалась в своем неведении.

Случайно читала она довольно много, даже слишком много и без системы, чтобы иметь возможность вполне вникать в прочитанное. Знания её, как во многих отношениях и управление государством, по собственному её выражению, представляли «смесь отрывков». Образчики личной её учености вызывают улыбку. Она говорила и писала всегда довольно нескладно на трех языках, которыми обыкновенно пользовалась. Но она сделала больше, чем научиться русскому языку: она сумела пересадить в свою душу самую душу нации.

Идеи её и концепции, подобно её поступкам, также страдали недостатком последовательности. Число незыблемых идей и принципов её весьма ограниченно. Несмотря на то, что Екатерина была немка, она не очень-то высоко ставила доктринерство и доктринеров. Она была эмпирик. Идея, по отношению в которой она отличалась наибольшим постоянством, была идея о собственном её величии. У неё была также своя политическая идея, в которой она привязалась с неослабным упорством: то была великая идея этого царствования, «греческий проект», иначе сказать – завоевание Константинополя. Все остальное не отличалось определенностью. В политике она называла иногда душу свою «республиканскою душой», неизменно признавая наилучшим правительством самодержавное. По части философии она считала себя другом Вольтера и в то же время иезуитов. Впрочем, идеи Екатерины или вернее её симпатии, составлявшие плод её воспитания и умственного общения с философским и эмансипаторским духом века, от начала до конца её царствования, по-видимому, подверглись чувствительной перемене. Начавши с горячего порыва либеральных вдохновений, она столкнулась на пути с непредвиденной оболочкой, какою перед удивленными её взорами увлекательнейшие с виду гуманитарные идеи облеклись при переходе своем в область действительности. Сначала это изумило ее, потом испугало. И она стала непримиримым врагом французской революции.