Читать «Морской Ястреб. Одураченный Фортуной. Венецианская маска (сборник)» онлайн - страница 427

– Что-что? – воскликнула она, и, как ему показалось, не только с удивлением. – Вы хотите сказать, что он заплатил вам? Тысячу дукатов?

– Иначе я не стал бы с ним драться. А вы хотите сказать, что не давали ему денег?

– Разумеется, не давала.

Они воззрились друг на друга с недоверием.

Глава 18

На мосту Сан-Моизе

На бурном заседании Большого совета в последний понедельник октября Леонардо Вендрамин еще раз убедительно доказал, что, будучи презренным ничтожеством в глазах почти всех видных патрициев, он в то же время обладает силой, которая может решить судьбу государства. Это был парадокс, присущий венецианской системе правления.

Заседание открыл Франческо Пезаро, один из самых влиятельных сенаторов, сразу же решительно высказавшийся за вооруженный нейтралитет. Он сурово осудил политику выжидания, которую проводил дож вопреки постановлениям, принятым на предыдущем заседании. В результате этого французские войска бесцеремонно хозяйничали на землях венецианцев, безнаказанно попирая их права. Заключил свою речь Пезаро страстным призывом взять в руки оружие, пока не поздно, и призвать к ответу тех, кто нарушает их нейтралитет.

В ответ ему привели набившие оскомину возражения финансового характера и не менее часто повторяемый довод, что франко-австрийская война не затрагивает коренных интересов Венеции и, даже если ее отдельные провинции стали ареной вооруженной борьбы, лучше смириться с прискорбными последствиями этого, чем сеять семена более страшного несчастья, безрассудно растрачивая и без того истощенные ресурсы страны.

Тем, кто выдвигал эти малодушные и корыстолюбивые аргументы, ответил Вендрамин. Он был бледен из-за потери крови и имел благодаря этой бледности утонченный и аскетический вид. Поврежденная рука была надежно упрятана под тогой; он царственно выпрямился на трибуне перед своими братьями-аристократами. Начал он с многозначительного утверждения, что было бы фатальной ошибкой полагать, будто Венеции ничто не угрожает. Некоторые политики – в том числе, как он уверен, и его светлость дож – прекрасно понимают, что в случае, если Франция победит в борьбе с Империей, Венеция вполне может лишиться своей независимости. Расписав в ярких красках неукротимость Бонапарта, он вопросил, может ли кто-нибудь всерьез поверить, что, завоевав Италию, этот человек не протянет свои разбойничьи лапы к сокровищам Светлейшей республики.

Сразу после этого он заявил, что вопрос не стоит того, чтобы так долго мусолить его, и надо голосовать предложение, выдвинутое сенатором Франческо Пезаро.

Барнаботто, присутствовавшие в полном составе, единодушно выразили свое мнение, совпадавшее с мнением их лидера. Вероятно, выступление Вендрамина убедило также некоторых колебавшихся влиятельных патрициев, и при подсчете голосов выяснилось, что даже при сотне воздержавшихся предложение Пезаро прошло, так как за него проголосовало на сто с лишним сенаторов больше, чем против. Было вынесено решение нарастить производство вооружения, с тем чтобы Светлейшая республика могла заявить, что в связи с нарушениями ее границ и прав ее подданных она вынуждена перейти от невооруженного нейтралитета к вооруженному и потребовать освобождения ее территорий от войск воюющих сторон.