Читать «Имя кровью. Тайна смерти Караваджо» онлайн - страница 122

Возможно, убийцы придут сегодня. «Еще немного, и я сам буду рад этой встрече», – думал он.

Караваджо пытался представить себе, что чувствует святой перед казнью. В отличие от него святые точно знали, чем утешиться, какая судьба ожидает их души. Но когда он думал об их смерти, то воображение рисовало лишь обездвиженные тела. Мясо после бойни.

Художник склонился над доской с красками.

– Доброе утро, мои верные друзья, – прошептал он. Столь любимая им железистая глина из-под Сиены, желтовато-коричневая или красноватая после отжига; красная охра, также с тосканских холмов; белила, что делают из негашеной извести флорентийские монахи; зеленая земля из окрестностей Вероны; бесценный ультрамарин, полученный из лазурита, добытого из недр ханских земель – там, за далекой Персией… Всех их коснулся пальцами художник – краски действовали на него, как бальзам на раны.

Он спустился в кухню. Старый францисканский монах поставил перед ним миску жидкого капустного супа.

– Как продвигается наше «Рождество», маэстро Микеле?

– Почти готово, – Караваджо уже два дня как дописал картину, но не спешил с ней расставаться, остерегаясь опасностей, поджидающих его у ворот мастерской.

– Да благословит вас Бог, маэстро. А куда вы пойдете, когда закончите картину?

В супе плавали редкие полоски нарезанной капусты да бобовый стручок. Художник помешал в миске ложкой, но бобов не обнаружил.

– Я об этом еще не думал, брат Бенедетто.

Только поглощенный работой, он забывал о том, что жизнь его катится под откос. Караваджо старался не думать о будущем, уже наверняка зная, что ждет его впереди. Но монаху это бесполезно объяснять: францисканцы были приверженцами аскетизма и умерщвления плоти. Кто знает, может, брат Бенедетто не положил бобы в суп по соображениям веры.

– Но куда бы я ни отправился, брат, я буду вспоминать вашу кухню. Где еще мне найти подобные деликатесы?

Бенедетто рассмеялся.

– Странный вы, маэстро Микеле, – он с усилием разрезал черствый хлебец из непросеянной муки. Пекарни жертвовали францисканцам хлеб, залежавшийся настолько, что на него не позарился бы даже последний нищий. – Брат Камилло говорил, вы на днях накричали на него, за то что он предложил вам постирать одежду.

Караваджо продолжал хлебать суп.

– Вы сказали: «Они могут прийти – не хочу, чтобы меня застали голым». Кто эти «они», маэстро?

– Трактирщики, которые охотятся за вашими изысканными рецептами.

И художник побрел наверх, в свою мастерскую. Начиная писать это «Рождество» для молельни Святого Лоренцо, он намеревался придать Пресвятой Деве облик Лены. Но вновь пытаясь изобразить ее в образе Богоматери – на этот раз склонившейся к лежащему на соломе младенцу, не мог отрешиться от воспоминания о бледном и покрытом испариной страдальческом лице Лены, только что потерявшей их ребенка. В конце концов он придал Мадонне черты мальтийки с «Усекновения главы Иоанна Предтечи».