Читать «Проклятие Баальбека» онлайн - страница 32

«Спасись сам и вокруг тебя спасутся тысячи!»

Китбуга услышал эти слова неподалеку от Элеонской горы и вскочил на коня. Однако, проехав немного, резко осадил хулэга и повернул обратно. Показалось, что кто-то произнес:

— Дух его ведет в пустыню, в царство Азазела.

Китбуга испугался, но не за себя, нет, а за тех, кто стоял теперь под Назаретом и надеялся с его помощью вырваться в родные степи.

Тысячи черных стрижей кружили в небе, сверля полдневную тишину скрипучим верезжанием. Там, за горами, была Вифания — ветхая деревушка, окруженная запыленными терновниками. А чуть дальше, в каменистой пустыне, раскинули войлочные шатры передовые отряды мамлюков. Вчера асы Вихря поймали гонца Кутуза. Он вез письмо хану Золотой Орды Берке. Подтверждалось самое страшное, о чем Китбуга думал в последнее время. Хулагу не мог прийти к нему на помощь. Он боялся удара со стороны Золотой Орды и держал на границе три отборных тумэна. Еще один тумэн Хулагу отправил в Колхиду, чтобы усмирить непокорных грузин.

Хан Золотой Орды Берке предал своих единокровных братьев, вступив в сношения с Кутузом. Не зря сын Бату Сартак как-то сказал ему:

— Ты мусульманин, а видеть подле себя лицо агарянское для меня несчастье!

Берке отравил Сартака, а потом убил его сына Улакчи. Несчастная Боракчин-хатунь, вдова великого Бату, пыталась бежать к Хулагу, но нукеры Берке настигли ее у воложских порогов и казнили на дворцовой площади в Сарае.

Оставалась слабая надежда на помощь из Великой степи, но и она скоро исчезла. Киликийские армяне, которые ходили с караваном в Каракорум, принесли черную весть о кончине Мункэ. На два года вся степь погрузилась в траур.

С небольшим отрядом Китбуга метался по Галилее, ища слабое место в расположении войск Кутуза. И он скоро нашел его. Неподалеку от Капернаума стояли лишь арабы и берберы. Их были десятки тысяч, но они наверняка не выдержат лобового удара тяжелой монгольской конницы. У Китбуги сразу созрел план предстоящей битвы. Ложной атакой он скует основные силы Кутуза, а потом бросит кэшиктэнов на арабов и сомнет их.

Довольный, Китбуга свернул к озеру, которое хабиру называли Геннисаретским. Вода в нем была мутно-зеленоватая. На берегу озера, среди колючих кустарников и розовых цветов лежали огромные белые камни. Это и были остатки знаменитого Храма, куда столько раз входил Сын Творца Вечно синего Неба.

Глядя на лазоревые, казалось бы, вырастающие прямо из воды горы, Китбуга вдруг подумал о призрачности и непостоянстве земного мира. Еще вчера все живое трепетало и впадало в дрожь от упоминания одного имени монголов, а сегодня он вынужден предпринимать отчаянные усилия, чтобы спасти своих нукеров от неминуемой гибели.

Китбуга недовольно поморщился. Он был воин и не любил предаваться сомнениям.

— Урагша! — крикнул тумань и, хлестнув коня тугой ременной плетью, поскакал в сторону Капернаума.

Нукеры с трудом поспевали за ним.

Китбуга нашел в Капернауме лишь несколько старых хабиру. Они сидели на высоком крыльце единственного Храма и без устали читали молитву. Вернее, это была не молитва, а плач о Сионе, о покинутом рае и разрушенной стране.