Читать «Крах Великой империи. Загадочная история самой крупной геополитической катастрофы» онлайн - страница 54

Но посеянные тогда семена постепенно дали всходы. Творение Беседовского активно издавалось в России, все больше людей верили в то, что именно Войков один во всем виноват. Дошло даже до того, что фрагмент про убийство царской семьи из книги Беседовского был издан под видом собственных воспоминаний Войкова! Я не знаю иных случаев такого неприкрытого запредельного хамства и наплевательского отношения к собственной истории.

Выпущенный в 2008 году сборник архивных документов «Исповедь цареубийц» никого и ни в чем, разумеется, не убедил. И дело вовсе не в традиционном уже для России мизерном тираже. Во-первых, большинство борцов с Войковым даже не знали о существовании этого издания, а во‑вторых, если бы даже и знали, то читать все равно бы не стали. Им даже не неинтересно – стали сказываться результаты чтения Суворова-Резуна, о которых я уже писал: предателю и подлецу можно верить.

Но для достижения своей цели – переименования станции метро «Войковская» – одних только истошных криков и ритуального размахивания книгой Беседовского недостаточно. Нужна была свежая дебютная идея, которая потрясла бы обывателя до глубины души. Подготовила бы почву, а потом и трюк с Беседовским прошел бы «на ура». Нужно было, чтобы горожане возмущенно потребовали от мэрии Москвы немедленно убрать имя Войкова из городской топонимики. И такая идея вскоре нашлась. Ниспровергатели пошли многократно проторенной их предшественниками дорожкой. Не было вообще никакого Петра Лазаревича Войкова. Был Пинхус Лазаревич Вайнер. Со всеми вытекающими из этого последствиями. Вы поняли?

Я сейчас не шучу. Если вы наберете в Интернете «Петр Войков», то с огромным удивлением откроете десятки, если уже не сотни статей именно про Пинхуса Вайнера. Всюду. Bы увидите, что иудей Войков – не чье-нибудь предположение, чья-то безудержная глупая фантазия, а доказанный исторический факт. Неоспоримый. Железобетонный. Работа проделана колоссальная. В итоге многие поверили. Даже среди моих знакомых, людей весьма неглупых, нашлись те, кто задумчиво спрашивал: «Старик, неужели про ритуальное убийство – правда?» Обычно я в таких случаях выдерживал небольшую паузу, чтобы дать остыть нездоровому блеску их глаз, и очень спокойно задавал два вопроса: «С каких пор в современной России быть Пинхусом стало преступлением? Слышали ли вы когда-нибудь словосочетание «губернское жандармское управление»?»

Первый вопрос все старательно обходили стороной. Он категорически не нравился. Ярлык антисемита на себя вешать очень не хочется. Мычали что-то невразумительное, отводили глаза. Это ведь действительно стыдно – в ХХI веке, когда открыто множество архивных документов, рассуждать о подобном. На второй же вопрос все, естественно, тут же отвечали положительно. Конечно, слышали. И читали. И в кино видели. Так вот, говорил я им, в жандармских управлениях велся строгий учет местных революционных кадров. Так полагалось. Досье, анкета, фотографии в профиль и фас, отпечатки пальцев. Нас с вами интересует в первую очередь анкета. У Войкова в ней сказано: малоросс. Ошибка тут исключена. Никто в Российской империи не записал бы революционера из иудеев в русские. В обратное я готов поверить. За взятку, например, могли. Но и только. А значит, если в документах жандармского управления интересующий нас человек фигурирует как малоросс, православного вероисповедания, то никаким Пинхусом Вайнером он быть не мог. Тем более что мы уже с вами знаем, при каких обстоятельствах получил свое имя отец Войкова.