Читать «Крах Великой империи. Загадочная история самой крупной геополитической катастрофы» онлайн - страница 53

Я допускаю, что многим это будет неприятно услышать, но тот самый проклинаемый многими сегодня Войков погиб как мужчина. Ему стреляли в спину, он повернулся и стал отстреливаться. А когда его отвезли в больницу, где он через два часа умер, то последние слова, которые он успел сказать перед смертью секретарю советского посольства, были: «Возьми из пиджака ключ от сейфа, чтобы, не дай бог, не забрали документы». Вдумайтесь в это. Умирая, Войков думал о секретных документах своей родины, о том, что они не должны ни при каких обстоятельствах попасть в руки врагов. А не о том, что его собственная жизнь подошла к концу. Он видел в этом свой последний долг перед государством, и он его выполнил. Войков умер на боевом посту, защищая до последнего вдоха свою страну. Искупил ли он тем самым свою вину за преступление? Я не знаю и не берусь судить. Но вернемся к нашей истории.

Шли годы. Московский метрополитен развивался. Настал черед открывать в том районе станцию. А как ее назвать? Иных судьбоносных достопримечательностей, кроме завода, в тех местах нет. Поэтому и название для станции предполагалось соответствующее – «Завод имени Войкова». Под таким названием она и фигурировала в планах открытия новых станций. Не знаю, кому из членов ЦК КПСС этот привычный топоним чем-то не понравился. Может, он проснулся в тот день в плохом настроении. Но название неожиданно сократилось до «Войковской». Но жителям того района было все равно. Они прекрасно знали: станция названа в честь завода, который и при их дедах был. А как он тогда назывался – никто уже не помнит. Вроде всю жизнь имени погибшего революционера Войкова был. С тем и жили долгие годы. А тут вдруг в перестройку какие-то странные люди требуют переименования. И ладно бы местные, «со своего района», а то ведь со всей Москвы. Пусть идут и у себя переименовывают.

Вскоре к пикетчикам подошел старшина милиции и вежливо поинтересовался: «А есть ли у вас, возмущенные мои, разрешение на публичное мероприятие?» Ему с вызовом ответили, что борьба за восстановление русской монархии ни в каких разрешениях антихристовой власти не нуждается. Старшина, оскорбленный такой наглостью, ушел. Вернулся уже с капитаном. Сцена повторилась. Милиционеры явно не знали, как следует действовать. В годы перестройки им еще запрещалось орудовать дубинками, как в последовавшие лихие девяностые. Вернулись они уже с человеком в штатском. Кагэбэшник был краток: «А ну-ка, пошли вон отсюда немедленно!» Отнял флаг и порвал его. Пригрозил в следующий раз вызвать наряд. Тогда уже другой разговор пойдет. Обиженные пикетчики разошлись.

Прошли годы. Участники тех памятных событий, чтобы навсегда внести свои имена в первые ряды борцов с «Войковской», выдали иную версию произошедшего. Усовершенствованную, исторически верную, безукоризненную. Держитесь крепче. «Разгон пикета ОМОНом и сотрудниками КГБ. Арест и избиение некоторых его участников». Картина, достойная пера Ильфа и Петрова.