Читать «Дорогие спутники мои» онлайн - страница 70

Я не знаю, что вспоминал, стоя в капитанской рубке, Дудин. Мы познакомились с ним здесь, в этих местах, позднее. К тому времени разведчик полковой батареи Дудин стал военным корреспондентом. Я же знал его как поэта.

Наверное, у каждого поэта есть стихотворение, которое можно уподобить "магическому кристаллу". Вглядываешься в него - и видишь не только то, что сделано автором до этого рубежа, но и предугадываешь главные направления его творчества в дальнейшем.

Среди стихов Михаила Дудина для меня это - несомненно, "Соловьи". И они связаны с незабываемым.

Волховский фронт. Крошечный бугорок сухой земли среди Синявинских болот. Какой-то остряк окрестил его "островом Святой Елены". От наших окопов до немецких - двести метров. Почти столько же - до своего переднего края. А здесь - боевое охранение - взвод солдат во главе с младшим лейтенантом, на петлицах которого еще видны следы от снятых "треугольников".

Звание присвоили, знаков различия тут днем с огнем не сыскать.

На "остров Святой Елены" можно было добраться лишь ночью. Но в ту нору года ночь - понятие условное. Даже предельно осторожные немцы редко пускают осветительные ракеты: и без них "ничья" земля и болото дальше за нами просматривались далеко.

Именно поэтому, наверное, в ту ночь не повезло нашим разведчикам. Они пытались взять "языка", по вернулись с двумя тяжело раненными товарищами. Один из них был безнадежен.

Кто был на войне, тот знает, как горько вот так сидеть около умирающего, не в силах чем-нибудь помочь ему.

Каша не лезла в горло. На сердце было скверно. Говорить не хотелось.

Вот так и сидели мы молча. День только начался.

До окончания его - целая вечность.

— Закуривай, - кто-то протянул мне кисет с махоркой и "Комсомолку", уже пущенную на цигарки. Я тоже собрался оторвать полоску, как вдруг увидел внизу полосы стихи: "Соловьи" Михаила Дудина.

Имя поэта мне ничего не говорило.

Я начал читать, и озноб побежал по коже.

Поэт рассказывал о том, что произошло сегодня у нас, о том, как умирал еще один солдат, как он

Смотрел на нас, и молча ждал конца, 

И как-то улыбался неумело. 

Загар сначала отошел с лица, 

Потом оно, темнея, каменело. 

  

Ну, стой и жди. Застынь. Оцепеней. 

Запри все чувства сразу на защелку. 

Но тут и появился соловей, 

Несмело п томительно защелкал. 

  

Потом сильней, входя в горячий пыл, 

Как будто настежь вырвавшись из плена, 

Как будто сразу обо всем забыл, 

Высвистывая тонкие колена. 

  

Мир раскрывался. Набухал росой. 

Как будто бы еще едва означась, 

Здесь рядом с нами возникал другой 

В каком-то новом сочетанье качеств. 

  

Как время по траншеям тек песок. 

К воде тянулись корни у обрыва,