Читать «Дорогие спутники мои» онлайн - страница 41
Дм. Хренков
Помните, у Маяковского: "но землю, с которою вместе мерз, вовек разлюбить нельзя". Отсюда каждый шаг, сделанный по этой земле, исполнен особого значения, каждый, пусть самый малый, поступок как бы проецируется на единственный экран - самую землю. Недаром она в скорбный час может стать мавзолеем для павшего смертью храбрых и остаться верной подругой для солдата. Война стала школой воспитания - граждан и солдат, принявших на свои плечи тяжкую ношу, которая, казалось бы, должна была раздавить этих людей, но не только не сплющила, а в борении помогла им обрести новую силу. Это была школа мужества, верности, нужных не только на поле боя. Вот почему солдаты Великой Отечественной, сняв выгоревшие гимнастерки, вернувшись к мирному труду, вовсе не ушли в бессрочный отпуск, не стали белобилетниками даже тогда, когда из-за ран и контузий вынуждены были передвигаться на протезах или в инвалидных колясках.
По-прежнему на действительной службе и сам Орлов.
Не потому, что постоянно обращается к военной теме.
Если разъять написанное им после войны по темам, то сравнение будет по в пользу военной. Но арифметика тут ни при чем. Ведь и его чисто "военные" стихи воздействуют на нас - и на побывавших на войне и на не нюхавших пороха - прежде всего общечеловеческим.
Война научила Орлова не только любить Россию и сражаться за нее "с позиций сердца и души", но и думать вместе с Россией, чувствовать то, что она.
Именно этим обстоятельством продиктован повышенный интерес Орлова к публицистике, которую мы ожидали от него, когда на Волховском фронте готовились к прорыву блокады Ленинграда. Орлов полюбил газету потому, что понял: со страниц ее может сказать о чем-то важном не узкому кругу любителей поэзии, а буквально сотням тысяч соотечественников.
Полистаем только подшивку газеты "На страже Родины" и "Ленинградской правды" за послевоенные годы.
Мы найдем тут стихи Орлова (очень часто он выступал в соавторстве с М. Дудиным), напечатанные вместо передовой статьи. Его стихи сопровождали плакаты и фотографии. Написанные что называется на злобу дня, по, казалось бы, сиюминутному поводу, они воздействовали на читателя не силой информационного заряда, вложенного в них, а образностью, масштабностью мысли. Многие стихи Орлова, ныне вошедшие в антологии и хрестоматии, были в свое время написаны по заказу редакций.
Сколько бывало у нас с ним споров, если что-то не "лезло" в полосу, что-то, как нам, газетчикам, казалось, звучало не так! Поправить написанное для Орлова, пожалуй, трудней, чем написать заново. И тем не менее он переделывал, когда это было надо, а чаще убеждал нас в своей правоте, ибо смотрел на вещи шире и без конъюнктурных шор.
Когда-то из узкой смотровой щели своего танка, застрявшего в болоте подо Мгой, герой поэзии Орлова увидел предместья Берлина и Вены. Теперь космические дали влекут его. Он убеждает:
