Читать «До и после Победы. Книга 1. Начало.» онлайн - страница 80

-- ГЛАВА 21

Но стеклопластики оказались не таким уж чудо-материалом. Так как они были композитом, они состояли из системы двух разных веществ - стекла и смолы, которые обладали разными свойствами. Стеклопластики набирали воду из влажного воздуха - их прочность снижалась. В них были остаточные напряжения, которые отрывали волокна от смолы - прочность снижалась. При динамических нагрузках также был возможен отрыв волокон от смолы - и опять снижалась прочность. Нагрев размягчал смолу, ультрафиолет, озон, вода, разные химические вещества, которые попадали из окружающей естественной среды и среды ангаров и аэродромов на пластик пусть и в мизерных количествах, но постоянно - все это разрушало стеклопластиковые материалы. И со всеми этими недостатками и работали наши лаборатории, неделю за неделей повышая прочность и стойкость нашего крылатого материала. Новые составы стекла, новые отверждающие смолы, новые технологии пропитки, формования изделий - все это работало на нашу победу.

Пилотам нравился "теплый ламповый" полет на самолетах из стеклопластика - он отлично демпфировал колебания и вибрации конструкции, поэтому их воздействие на летчика значительно снижалось. Но больше всего пилотам понравились характеристики новых моделей самолетов. Да-да - именно моделей, во множестенном числе. Они пошли косяком уже с конца сентября. Резко уменьшившаяся трудоемкость изготовления подвигла наших авиаинженеров на проработку разных вариантов профилей крыла. Мои забросы про уменьшение толщины и площади крыла народ воспринял как руководство к действию. Тут же образовалось более десятка бригад, которые стали отрабатывать каждая свой вариант крыла. Разная толщина, площадь, размах - буквально каждый день проверялось по одному-двум вариантам. Эволюция наших летательных аппаратов шла постепенно, изменения вносились постепенно, с шагом в один-два сантиметра по толщине и до десяти - по ширине и длине - чтобы можно было хоть как-то предсказывать поведение самолета с новыми аэродинамическими поверхностями - все-таки у нас не было достаточно времени на детальный просчет и продувку новых конструкций, поэтому мы и не бросались в омут с головой, а по-немногу щупали воду. Поэтому по-началу внешние очертания крыльев ненамного отличались от существующего на наших И-16. Немцы, конечно, отмечали повысившуюся скорость наших самолетов, но пока еще не связывали ее с новыми конструкциями, тем более что фальшивыми переговорами по рации мы забросили им дезу, что это просто наши самолеты летают со сниженным запасом топлива и боекомплектом. Фрицы клюнули, и пару недель хитрили - своим появлением заставляли наши самолеты подняться в воздух и просто кружились неподалеку, не ввязываясь в бой - ждали, пока у нас кончится топливо и придется идти на посадку - тут-то они нас и подловят. Это нам рассказывали пленные летчики. Но как-то не выходило - вроде бы самолеты и шли вскорости на посадку, тут-то немцы к ним и устремлялись. Но вдруг на них наваливались другие самолеты, которые мы поднимали с соседних аэродромов, да и "выдохшиеся" внезапно обретали второе дыхание, поэтому резво возвращались к своим несостоявшимся победителям, брали их в клещи и вламывали им по полной. Только потеряв таким образом за две недели более ста истребителей и около пятидесяти пикирующих бомбардировщиков, немцы начали что-то подозревать. Они уже не ждали, когда мы выработаем топливо, нападали смело и решительно, но точно так же - смело и решительно - получали люлей, не понимая, что не так с этими русскими самолетами - вроде бы те же самые машины, что они сбивали чуть ли не пачками, ну, по рассказам в своем кругу и отчетами перед начальством, вдруг оказывались достаточно быстрыми машинами, которые легко выскальзывали из-под ударов и которых невозможно было догнать, но сами они легко догоняли бравых немецких летчиков. Некоторые особо трусливые везунчики, которым удавалось вырваться из западни и вернуться на свои аэродромы, утверждали, что это другие самолеты - у них другие крылья. Но командование им не верило и посылало на убой все новые звенья и эскадрильи. Но постепенно донесения о "других" крыльях накапливались, и это уже невозможно было игнорировать. Получалось, что русские самолеты каким-то образом худели, становились более поджарыми - и не только крылья, но и корпуса - бывшие ранее бочонками, они усыхали и вытягивались, приближаясь по внешним очертаниям к "непревзойденным" мессершмидтам. Поверить в такое сразу было невозможно, и фрицы продолжали нести существенные потери - по два-три самолета ежедневно только сбитыми, и еще минимум по десятку - с повреждениями, которые далеко не всегда удавалось быстро устранить в полевых условиях. Приходилось снижать напор. Окончательно он выдохся лишь в конце октября, когда командование получило достаточно качественных снимков наших новых самолетов, и некоторые фотографии однозначно говорили о том, что у русских действительно появились новые машины - форма крыльев, корпуса - таких самолетов у русских раньше явно не встречалось. Но окончательную точку в приказе о прекращении воздушного наступления на "партизан" командование поставило в связи с исчерпанием самолетов, выделенных на операцию - Гитлер наконец-то прочувствовал, что его криков явно недостаточно для того, чтобы победить уже вроде бы побежденную Белоруссию, он даже вернул в строй нескольких офицеров, которых лично снял незадолго до этого за невозможность справиться с какими-то недобитками, засевшими в дремучих лесах. И теперь фрицы решили передохнуть и разобраться - что за чертовщина вообще происходит. Ну не могут самолеты так быстро измениться.